Россия

«Итак, повторяю, или это есть конец истории, или неизбежное обнаружение третьей всецелой силы, единственным носителем которой может быть только славянство и русский народ» (Соловьев В.С. Три силы)

Современный этап развития человечества характеризуется как эпоха глобализации мирового сообщества, явным свидетельством которой стала реальность гибридной войны, стирающей в социальной практике существенные различия между состоянием войны и мира, вооруженного конфликта и добрососедского сотрудничества стран и народов. В реалиях глобального социума человечество учится жить заново — по всеобщим законам мыслительной деятельности, когда всякое отступление людей от наставлений разума ведет к бурному всплеску в их деятельности разрушительных процессов, требуя от национально-государственных сообществ постоянной мобилизационной готовности в отражении смертельных угроз. Напоминанием политическому руководству РФ о неподготовленности страны к преодолению скрытых ловушек глобального социума стала статья С.Ю. Глазьева «Россия: главные аспекты мобилизационного проекта» (См.: С.Ю. Глазьев, Россия: главные аспекты мобилизационного проекта // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.24565, 17.06.2018 // http://www.trinitas.ru/rus/doc/0009/001a/00091145.htm). Ссылаясь на исторический опыт советского народа, обозначенный как его великими победами в сражениях Второй Мировой войны, так и сокрушительным поражением в идейной схватке с Западным империализмом, автор подчеркивает важнейшую роль в поддержании мобилизационной готовности российского населения «национальной идеологии», объединяющей граждан системой общих «ценностей» в проектировании будущего, нацеленной в своем рациональном ядре на претворение в действиях людей «универсальных» законов целостного бытия, «всеобщих» потенциалов мыслительной деятельности. «США, — отмечает он, — разгромили СССР методами гибридной войны, которые они используют в настоящее время против России. Советский Союз не спасли ни ракеты с разделяющимися ядерными боеголовками, ни мобилизационные мощности, которые остались невостребованными в силу поражения руководства страны когнитивным оружием противника».

1. Когнитивное «оружие» как стратегическая сила нашего времени.

Эффективность «когнитивного оружия» в подавлении противника определяется способностью подрыва внутренних, духовных оснований враждебного социума и его конечного «завоевания» чужой идеологией, не разрушая материально-техническую базу существования людей, сохраняя физические условия их жизнедеятельности. Главным практическим объектом боевых действий в «когнитивной войне» становятся в силу «интровертной» направленности ее поражающих элементов представители правящей политической элиты и прежде всего главы государств как «идейные вдохновители» и руководители социальной практики национальных сообществ. По оценке С.Глазьева, отработка методов «когнитивной войны» против России просматривается в политике Запада уже со времен царствования Ивана Грозного.

Конечная цель применения «когнитивного оружия» заключается в разрушении духовной сплоченности граждан вражеского социума, в подрыве их идейного единства в понимании высших ценностей, в ослаблении нравственной поддержки народом своего политического руководства, трансформируя бывших врагов в исполнителей чужой воли. Победитель в когнитивной войне получает все в «добротном виде», приучая население духовно порабощенного общества жить по его законам, строить мир по его лекалам. Показательным примером силы действия «когнитивного оружия» стала в нашей недавней отечественной истории «безумная осень» 91-го года, когда граждане СССР своими руками уничтожили собственное государство. Скрытная сила «когнитивного оружия», определяет С.Ю.Глазьев основные параметры его действия, направлена на разрыв духовно-нравственных связей между людьми враждебного социума: «— разрушение идеологии, объединяющей общество и поддерживающей политическую систему; — замутнение сознания властвующей элиты, подрыв основополагающих ценностей, оправдывающих её господство; — выращивание сети «агентов влияния» в высших эшелонах власти, работающих на разрушение существующей системы управления путём проведения идеологически мотивированных реформ; — подмена понятий в общественном сознании и дискредитация привычных ценностей с целью их замены ложными ориентирами; — массовое десантирование провокаторов, которые под видом друзей и доброжелательных советников втираются в доверие с целью навязывания самоубийственной для страны политики».

Практическим средоточием когнитивной военной стратегии по нравственному разобщению населения вражеского социума служит политика насаждения в общественной среде противника агентов иноземного влияния, поклонников чужой политической воли, взращивания новой правящей элиты «коллаборационистов», ставшей в постсоветской РФ продолжателями «дела Ельцина» по разрушению Русского дома евразийских народов. Генеральной линией «позитивной социальной программы» современных отечественных приверженцев прозападного курса в историческом развитии России является реализация  практической стратегии ЕБН по «натурализации» ее социально-экономического уклада в мировом разделении труда, нацеленной на свертывание интеллектуального потенциала страны и превращение ее территории во всемирное хранилище «природных ресурсов» для подпитки всей глобальной производственно-экономической системы. В этом плане нынешняя хозяйственная политика правительства РФ качественно не отличается от «либерального курса» развития страны 90-х годов прошлого века.

Проведенный С.Глазьевым анализ гражданских потрясений трех социальных эпох российской истории – Смутного времени крушения династии Рюриковичей, падения Российской империи и гибели Советского Союза позволяет ему сделать обобщающий вывод об исторической последовательности, сквозной динамике в осуществлении приоритетов когнитивной военной стратегии: «Все три катастрофы, повлекшие крах отечественной государственности, происходили так, что вначале ослаблялся и размывался идеологический контур, что подрывало устойчивость политического контура, ослабление которого, в свою очередь, влекло делигитимизацию нормативного контура и последующую деградацию экономического контура». Разрушение рационально-идеологических скреп гражданского единения россиян в достижении практических целей вело в итоге к распаду духовно-нравственных традиций их совместной жизни, подрывало семейно-родовой базис в воспроизводстве новых поколений российского люда, провоцировало вымирание населения страны и прежде всего русского народа как ее ведущего этноса. «В этих условиях семейно-родовой контур, – отмечает С.Глазьев, – не мог удерживать утративших привычные жизненные ориентиры и доходы людей, значительная часть которых радикализировалась и пополняла революционную среду».  Наблюдаемая ныне стагнация в развитии российской экономики, порождая уныние граждан в осуществлении жизненных планов, провоцируя ухудшение условий повседневной деятельности и падение жизненного уровня основной массы россиян, вновь может толкнуть их на радикальные политические действия, на революционный бунт против нынешней государственной власти, оказавшейся недееспособной в обеспечении семейно-родового воспроизводства коренного населения страны. «Последующая самоорганизация общества, – заключает наш современник, – происходила за счёт насильственного подавления асоциальных форм поведения путём сверхжёсткой организации перечисленных выше воспроизводственных контуров, осуществляемой принципиально новой социальной группой — носителем новой идеологии».

Судя по исторической «логике» в обрушении практических оснований национально-государственного единства современного российского общества, мы проживаем ныне четвертую, заключительную стадию в «мирном подавлении» хозяйственно-правовыми санкциями западных геополитических противников производственно-экономического потенциала нашего отечества, завершением которой должен стать гражданский взрыв российского социума, поддержанный извне прямым военным ударом. А начальный этап реализации этой стратегии сокрушения Русского мира был зафиксирован в 1993 году вооруженным захватом полноты власти Б.Н.Ельциным и принятием новой Конституции РФ, в которой статья №13 запрещала россиянам иметь общенациональную, государственную идеологию в проектировании желанного будущего. Именно отсутствие в постсоветской российской действительности внятной «национальной идеологии» по консолидации русских масс в созидании будущего и позволило «западным доброжелателям» повторить на Украине российский «революционный опыт» 93-го года по «силовому переформатированию» государственной власти и успешно провести в Киеве идеологическую спецоперацию под названием «революция достоинства», превратив украинское государство в смертоносное социальное копье, нацеленное в самое сердце России.

Украинская «революция» наглядно показала современному руководству РФ, что ее «хозяйственно-экономические» возможности совершенно ничтожны по сравнению с экономической мощью Запада и не способны удержать даже братские народы в орбите российского политического влияния. Оказалось, что на одном лишь экономическом интересе невозможно обеспечить сохранение целостности Русского мира, а необходима еще духовно-нравственная привлекательность «идеального образа» совместной жизни людей, определяемая их идеологией как системой общих ценностных приоритетов в утверждении желанного будущего, как рационально-нравственной концепцией исторического развития человечества в претворении социального идеала, в построении «справедливого общества». Отсутствие у российского руководства «идеологического обоснования» исторической перспективы в развитии Русского мира и позволило Западу так легко разорвать «братские узы» между Украиной и Россией. Поэтому главным виновником современной украинской трагедии является Кремль, отвергший  в 90-е годы направляющую роль «идеологии братства» в развитии постсоветской РФ. Другими словами, Россия потеряла «братскую Украину» лишь по причине «идеологического бессилия» Кремля в проектировании будущей жизни, оказавшегося совершенно не готовым к глобальным вызовам современной эпохи. Революционная «ломка» Украины стала закономерным результатом социально-политических действий западных спецслужб по разрушению идейной сплоченности русских народных масс в созидании будущего, явилась радикальным ответом «западного» интеллекта на «безумную» (а точнее, тщательно продуманную) идею Ельцина о конституционном запрете в России национально-государственной идеологии, способной обеспечить целенаправленное поступательное развитие страны. Западу удалось ныне посадить Украину «на иглу» финансовой подпитки, и сейчас та уже не владеет собой, готовая на все ради очередной дозы «финансового забвения».

Учитывая эти ключевые обстоятельства в осуществлении постсоветской российской действительности (конституционный запрет идеологического проектирования будущего страны, антироссийский разворот Украины и нынешний «тотальный прессинг» России западными «партнерами»), надо признать, что россиянам предстоит пережить в ближайшее время тяжелейший межцивилизацизационный конфликт с военно-политическим блоком западных государств, нацеленных на уничтожение Российской Федерации евразийских народов, на окончательное разрушение Русского мира. Вопрос о будущем страны поставлен ныне перед русским народом предельно жестко – «быть или не быть» российскому государству в реалиях глобального социума? Поэтому статья С.Глазьева воспринимается патриотами России как тревожный набат, призывающий граждан к мобилизации всех имеющихся резервов для отражения совсем уже близкого вражеского вторжения: объединенные вооруженные силы европейских государств сегодня уже овладели территорией Украины и вновь готовы к походу на Москву.

Но прежде, чем прикончить «русского медведя» в российской берлоге и приступить к разделке его территориальных владений, западные охотники до «русского тела» постараются максимально ослабить коллективную волю россиян к победе, лишив их поддержки со стороны самых близких и, казалось бы, наиболее верных союзников. После отпада от Русского мира Киева следует ожидать в ближайшее время социальных потрясений в Минске: на повестке дня «западных партнеров» стоит, скорее всего, вопрос о подрыве социальной стабильности в республике Беларусь. Поэтому главный императив исторического момента в утверждении будущего России заключается в требовании идеологической консолидации гражданского населения братских республик для отражения западной агрессии, нацеливая русский народ и всех россиян на достижение «национального согласия» в понимании «исторической перспективы» общероссийского социума. «А до тех пор мы, – указывал в свое время В.Соловьев российским интеллектуалам на «безродность» как главную причину их социального бессилия, – имеющие несчастье принадлежать к русской интеллигенции, которая вместо образа и подобия Божия все еще продолжает носить образ и подобие обезьяны, — мы должны же, наконец, увидеть свое жалкое положение, должны постараться восстановить в себе русский народный характер» (Соловьев В.С. Три силы).

2. Новый социальный уклад как исторический проект евразийского общества.

             Отсутствие в современной РФ «идеологического консенсуса» между государством и обществом говорит об изначальной предрасположенности нынешней российской политической системы к экстремальному развитию событий в противоборстве государства и народных масс, то есть к формированию не «народного», а «полицейского государства». В моем понимании, «полицейское государство» – это социально-политическая система рационального управления обществом, лишенная в своем функционировании внутренних этно-культурных корней и построенная лишь на сугубо внешних, формально-юридических отношениях между людьми, не связанная с гражданским населением страны духовными, идейно-нравственными узами в представлении о «высших» ценностях коллективной жизни. Такая «формально-юридическая» политическая стратегия в управлении социальной практикой существенно ограничивает возможности граждан сознательно участвовать в проектировании «лучшего будущего» страны, делает их просто «исполнителями» чужой воли, а не «творцами» собственной судьбы.

Согласно С.Глазьеву, поступательное развитие производительных сил мирового социума предполагает ныне переход к новому, «интегральному» способу производства, выражающему целостную структуру социальной реальности, ее способность саморазвития, требуя для этого преодоления дилеммы общего и частного, национально-государственного и корпоративно-личного укладов хозяйственной деятельности, когда «количественные параметры» функционирования социального организма становятся выразителями качественной, «духовной» самоорганизации общества. «Его формирование в Китае, Индии, Индокитае, — отмечает он, — происходящее на основе сочетания государственного планирования и рыночной самоорганизации, общенародной собственности на инфраструктуру и частного предпринимательства, подчинения предпринимательской инициативы общественным интересам при гармонизирующей роли государства, — показало свои принципиальные преимущества по сравнению с нынешним финансово-монополистическим мирохозяйственным укладом». Только целенаправленное «самоустроение», способность социальных систем к самоорганизации и саморазвитию, свидетельствует о подлинно глобальном характере человеческого сообщества, утверждающего собственной явью необходимость смены цивилизационных приоритетов социально-исторического процесса: «от локальных конфликтующих цивилизаций, — обозначает исследователь исторический горизонт необходимых изменений, — к глобальному разнообразию сотрудничающих цивилизаций в интересах гармоничного развития человечества».

Таким образом, социально-экономический анализ С.Ю.Глазьева приводит его к заключению о наступлении исторической эпохи смены «цивилизационных приоритетов» в развитии мирового сообщества: современный социум стоит на пороге глобальной «духовной революции» в жизни всей человеческой цивилизации. В «глобальной» проекции современной истории человечества духовно-идеологический фактор становится ныне ведущей организующей силой в обеспечении дальнейшего поступательного генезиса мирового сообщества. К сожалению, надо согласиться с мнением Н.А.Бердяева, что склонность к «творческой самореализации» не является сильной стороной душевного настроя как широких масс русского народа, так и представителей его интеллектуального сообщества. «Многое в складе нашей общественной и народной психологии, — признается он, — наводит на печальные размышления. И одним из самых печальных фактов нужно признать равнодушие к идеям и идейному творчеству, идейную отсталость широких слоев русской интеллигенции» (Бердяев Н.А. Об отношении русских к идеям // Бердяев Н.А. Судьба России. — М., Изд-во МГУ, 1990. — 256 с., с.81). Преодоление этой печальной традиции русской жизни является важнейшим фактором выживания России в XXI веке.

В условиях утверждения приоритетов духовно-идеологического творчества в разумном самоопределении глобального социума первейшей необходимостью для поступательного движения российского общества оказывается, по мнению С.Глазьева, «восстановление исторической памяти совместного развития народов Евразии в рамках трёх мировых империй. Это позволит осознать фундаментальность конструирования современного Евразийского партнёрства со всеми необходимыми для устойчивого развития контурами воспроизводства». В понимании ученого, национально-гражданская российская «идеология должна соответствовать современной парадигме устойчивого развития и принципам интегрального мирохозяйственного уклада». Идейно-нравственным завершением формирования такой интегральной, разумно-производственной организации современного российского социума должно стать развертывание общественного процесса в целенаправленном претворении «гуманитарных» приоритетов общегражданской культуры. «Семейно-родовые контуры социально-государственной системы коалиции должны получить благоприятные условия для гармоничного развития, что предполагает приоритетное развитие образования, здравоохранения, культуры и науки, формирование общего рынка труда и единого образовательного пространства».

Отрицание социально-гуманитарной, духовно-образовательной стратегии в формировании глобального социума, полагает наш соотечественник, направляет мировое сообщество к историческому застою в трех исторически тупиковых способах  организации общественной жизни, провоцирующих три варианта социально-исторической катастрофы человечества – «военно-политической», «социально-технологической» и «производственно-техногенной». В этих деструктивных тенденциях реализации глобального будущего человечества «мир ждёт один из следующих вариантов катастрофического развития событий, широко обсуждаемых современной футурологией:

— дальнейшая эскалация мировой гибридной войны с переходом в неуправляемую фазу и возможным применением оружия массового поражения;

— использование достижений нового технологического уклада в антигуманных целях (клонирование людей, конструирование киборгов, разработка и применение избирательного биологического оружия);

— техногенная глобальная катастрофа в результате непродуманного развития производств нового технологического уклада».

Общий вывод ученого на фоне обозначенных угроз связан с признанием определяющей роли в глобальном обустройстве будущего человечества «евразийской доктрины» социальной жизни людей как наиболее универсальной по природным основам и гуманистической по нравственным установкам, вобравшей в себя духовный опыт как «западных», так и «восточных» народов. «Сохранение человеческой цивилизации, как и её зарождение, будет зависеть от евразийского интеграционного процесса. Чтобы соответствовать современным вызовам, он должен иметь прочный идеологический фундамент, основанный на исторической памяти народов Евразии». Другими словами, нравственные чувства евразийских народов определяют ныне созидательные возможности глобального социума, сохраняющего человеческое лицо лишь на основе взаимопомощи и творческой инициативы людей в утверждении совместного будущего.

Ключевым моментом в реализации «евразийской доктрины» одухотворенного будущего человечества является разумное разрешение проблемы соотношения общенациональных и индивидуально-личных прав людей в организации общественного производства. Вопрос о «приватизации» или «национализации» общественного богатства лишен в своей абстрактной раздвоенности научного, конкретно-исторического смысла в постижении действительности как саморазвивающейся целостности в единстве общего и особенного. По нашему мнению, целостная организация производственно-экономического базиса России как нового, «евразийского» этнокультурного уклада мирохозяйственной системы глобального социума должна включать три главных уровня хозяйственной деятельности граждан. Во-первых, высший, «общенационально-государственный», сформированный «национализацией» и «общенаучной организацией» производительных сил страны для разработки ее природных ресурсов и связанный с развитием стратегических предприятий оборонного сектора, обеспечивающих выживание социума в любых условиях геополитической изоляции: здесь привлечение «частного капитала» носит «исключительный», крайне ограниченный характер. Во-вторых, средний уровень «регионального производства», обусловленный природно-климатическими особенностями того или иного региона как определяющим фактором в сельскохозяйственном обеспечении жизни населения и включающий в себя равные доли участия как государственных предприятий, так и частного капитала. Наконец, третий или «местный уровень» общественного воспроизводства представлен в основном торговыми предприятиями «частной» хозяйственно-экономической инициативы, нацеленной на максимальное удовлетворение растущих потребностей местных жителей, где роль государства состоит в обеспечении «массовых потребностей» населения, не претендуя на удовлетворение всех их индивидуальных запросов. Но на всех указанных уровнях хозяйственной жизни граждан приоритетную роль должны играть «высшие», «общие» виды их совместной производственной деятельности как практические основания для индивидуализации социальной реальности в рамках общего духовно-нравственного единства населения страны.

3. Практическая стратегия в самоопределении «евразийского социума».

Важнейшим условием практической реализации «евразийской стратегии» в обустройстве глобального социума является «креативно-гуманистический» настрой управленческой элиты современного российского общества. «Без мобилизации властвующей элиты, — констатирует С.Глазьев, — никакая мобилизация экономики невозможна». Будучи по интеллектуальному воспитанию «ученым-реалистом» объективно-диалектического склада ума, он критически оценивает душевное состояние современной российской «политической элиты», не ожидая от нее ничего хорошего для России. «Вполне вероятно, что основная часть нынешней властвующей элиты столь коррумпирована и зависима от западных спецслужб, установивших контроль над их зарубежными счетами и имуществом, что мобилизовать её в интересах страны невозможно». В связи с этим исследователь связывает свои надежды на «достойное будущее» России в глобальном социуме с нравственным возмужанием нового поколения российских граждан «евразийской формации». «Нет сомнений, — признается он, — что в рамках проводимой денежно-кредитной политики никакая мобилизация экономического потенциала страны невозможна» Из этого признания явствует острейшая «необходимость переформатирования властвующей элиты, замены ее коррумпированных и сгнивших сегментов новыми, «здоровыми» гражданскими силами».

Патриотические силы России, по мнению С.Глазьева, должны коренным образом «изменить экономическую политику страны, чтобы мобилизация сохраняющегося научно-производственного потенциала стала возможной». Генеральным духовным ориентиром этого нравственно-практического преображения российского социума должен служить философский идеал Истины как универсального единства субъективно-личной Правды, коллективно-общей Справедливости и объективно-предметной Красоты. «Русская нелюбовь к идеям и равнодушие к идеям, — указывал в свое время Н.Бердяев на «приземленность» как главный порок, идейную ограниченность «русского самосознания», — нередко переходит в равнодушие к истине. Русский человек не очень ищет истины, он ищет правды, которую мыслит то религиозно, то морально, то социально, ищет спасения. В этом есть что-то характерно русское, есть своя настоящая русская правда. Но есть и опасность, есть отвращение от путей познания, есть уклон к народнически-обоснованному невежеству» (Бердяев Н.А. Указ.соч. – С.83). Острейшая жизненная потребность России в идейно-нравственном переформатировании своей политической элиты выдвигает на передний план социального развития страны проблемы познания и воспитания, то есть задачи социально-педагогического, научно-философского самоопределения будущих поколений россиян.

В условиях разрастающегося ныне пожара новой Мировой войны и реализуемой против РФ странами Западной коалиции наступательной «гибридной стратегии» подрывных действий наиболее актуальной задачей российской социально-исторической практики является, по оценке С.Глазьева, перевод экономики страны в режим «военного времени», нацеленный на эффективное противодействие возникающим угрозам российскому будущему. Практическая логика в осуществлении такого перевода предполагает экстренную реализацию 11 требований «программы минимум» по освобождению «российской экономики» от внешней зависимости, среди которых первые три меры являются определяющими. Во-первых, обеспечение полной финансовой независимости РФ; во-вторых, «перенацеливание» финансовых резервов страны на развитие ее производственной базы; в-третьих, полный отказ РФ от закупки иноземных товаров, близких по качеству к российской продукции.

Углублением стратегии «национальной безопасности» России в процессах глобализации мирового социума должен стать «второй пакет» экстренных мер по реорганизации экономической жизни страны, нацеленный на стабилизацию отечественной «финансовой системы». «Одновременно должны быть приняты следующие меры по стабилизации курса рубля и валютного рынка, прекращению оттока капитала за рубеж как приоритетного условия экономической мобилизации». Этот раздел плана мобилизации российской экономики включает 16 пунктов, из которых ключевыми выступают три императива: во-первых, прекращение кредитования валютно-финансовых спекуляций за счёт средств ЦБ, госбюджета и госбанков; во-вторых, снижение размаха валютных спекуляций Московской биржи с восстановлением над ней государственного контроля; в-третьих, установление централизованного контроля за валютными операциями госбанков и госкорпораций.

Существенным показателем хозяйственно-экономической эффективности мобилизационного проекта должно стать расширение пространства использования российского рубля в качестве денежной единицы в международных финансовых расчетах: необходимо «обеспечить возможности воспроизводства внешнеэкономических связей России вне долларовой зоны», постепенно сужая жизненное пространство «доллара» во влиянии на мировую экономику. С этой целью автор проекта предлагает комплекс мер по 7-ми направлениям в расширении социального пространства использования национальных валют. Важным финансовым рычагом по развитию производственного потенциала России должно стать восстановление организующей роли «государственного кредитования» в реализации перспективных национально-хозяйственных проектов. Стремительное «свертывание» научно-интеллектуального потенциала российской экономики С.Глазьев оценивает как наиболее угрожающую тенденцию в жизни современной РФ. «В настоящее время российская экономика работает на половину своей производственной мощности, на четверть сырьевого потенциала, 3/4 которого вывозится из страны; на 2/3 трудового потенциала, треть которого закамуфлирована скрытой безработицей; на 1/10 имеющегося интеллектуального и научно-технического потенциала, который продолжает деградировать. В итоге КПД нашей экономической системы составляет всего лишь 1-2% от её теоретического максимума».

В целях «устранения искусственно созданных финансовых барьеров и создания современной системы кредитования расширенного воспроизводства экономики, — полагает ученый, — потребуется принятие следующего, четвёртого, пакета мер». Всего в плане намечаемых мероприятий по финансовой поддержке расширенного производства указаны 14 рекомендаций, первой из которых является юридическое закрепление созидательных приоритетов инвестиционной политики государства, «законодательное включение создания условий для экономического роста, увеличения инвестиций и занятости в перечень целей государственной денежно-кредитной политики и деятельности Банка России».

Ключевым фактором реализации намеченной Глазьевым «прорывной экономической стратегии» в развитии российского общества является наличие адекватной политической воли на высших уровнях государственной власти, способной отстаивать интересы российского социума и поддерживать его боеготовность в отражении внешних угроз. В условиях крайнего обострения в новом столетии международной обстановки (широкомасштабные боевые действия западных стран против законных правительств в Ираке, Ливии, Сирии) и все более мощного политического и экономического давления на Россию государств Западного военно-политического союза обеспечение «паритета по стратегическим ядерным силам является необходимым условием удержания противника от прямого военного нападения на нашу страну. Но главным фронтом ведущейся против нас гибридной войны является в настоящее время внутренний, где приходится вести борьбу за умы собственных граждан, изрядно промытые западной и прозападной пропагандой». Таким образом, лишь необоримая «идеологическая сила» России в социально-историческом споре с Западом, равная по интеллектуальной мощи поражающей энергии «ядерного оружия», способна гарантировать россиянам прочный гражданский мир в созидании желанного «евразийского будущего».

4. Наука как определяющая сила в развитии глобального социума

Ныне постсоветская РФ уступает Западу не только в производственно-экономическом, но также в концептуально-теоретическом, духовно-идеологическом обеспечении своего будущего. «Поскольку нынешняя властвующая элита освободила народ от какой-либо идеологии, заменив её жаждой наживы, критерием легитимности в глазах населения стал уровень денежных доходов … этот критерий конкретизируется через дифференциацию населения по доходам. В настоящее время она многократно превышает предельно критический уровень, что чревато политической дестабилизацией. Поэтому первой очевидной целью мобилизации экономики является повышение уровня доходов населения, прежде всего — работающих граждан». В понимании С.Ю.Глазьева, «повышение оплаты труда является необходимым и важнейшим условием социально-экономической мобилизации. Для достижения долгосрочного позитивного результата необходим соответствующий рост производительности труда, а для этого — опережающий рост инвестиций».

Однако «качественное» использование новых инвестиций зависит, в первую очередь, от научного базиса в проектировании будущих производств. Поэтому главной проблемой в осуществлении планов повышения производительности труда является не столько задача прироста «объема инвестиций», сколько вопрос об эффективности их применения в совершенствовании производственного процесса: новые финансовые вложения РФ в рост «потребляющей экономики» закрывают стране горизонт интеллектуального будущего, то есть, фактически, губят ее. Совершенство современной системы общественного производства определяется ее передовым научно-технологическим потенциалом. Инвестиции общества должны в максимальной степени способствовать возрастанию роли научного интеллекта в организации общественной практики: сфера «научного познания» является ныне направляющей силой в развитии общественного производства, устраняющей объективные «расхождения» между желаниями людей и результатами их действий. «Для достижения долгосрочного позитивного результата необходим соответствующий рост производительности труда, а для этого … нужно не только привести зарплату в соответствие с вкладом наёмных работников в создание добавленной стоимости, но и преодолеть их отчуждение от результатов своей производительной деятельности». Научный разум и позволяет устранить такое «предметное отчуждение» между желаниями людей и реальной действительностью, обеспечить единство Слова и Дела, ликвидировать «разрыв» между надеждами граждан на лучшее будущее и объективными результатами их совместных усилий, подержать логикой научного интеллекта поступательное развитие общественной практики, сгладить «межклассовые» противоречия и укрепить гражданский мир в обществе.

В ходе становления «глобального социума» ведущей созидательной силой социально-исторического процесса оказывается интеллектуально-творческий, «научно-креативный» потенциал мирового сообщества, его способность к «саморазвитию» своей «организационной целостности» на основе передовых достижений научного разума в познании и использовании объективных закономерностей. «В современных условиях, перехода к шестому глобальному технологическому укладу и к «экономике знаний», где главным фактором производства становится человеческий капитал, целесообразно, — полагает С.Глазьев, — активизировать творческий потенциал сотрудников, реализуя современные способы вовлечения трудящихся в управление предприятием». Задача устранения «субъектно-правового отчуждения» между «собственниками» и «организационно-техническим персоналом» производства в лице «менеджеров», «работников», «специалистов» требует привлечения последних к управлению производственным процессом. Для стимулирования личной заинтересованности  технических «агентов» производственного цикла в результатах своей деятельности ученый предлагает комплекс мероприятий по 7 направлениям, из которых главным является «законодательное установление права трудового коллектива, специалистов и управляющих на создание своих коллегиальных органов (совет работников, научно-инженерный совет, совет управляющих) и избрание своих представителей в высший орган стратегического управления (совет директоров), обеспечивающий учёт интересов всех участников деятельности предприятия в сочетании с интересами развития самого предприятия как хозяйствующего субъекта».

В концептуальном проекте нашего соотечественника практический выход России «из нынешнего кризиса связан со «штормом инноваций», прокладывающих дорогу становлению следующего, шестого глобального технологического уклада». Глобальный характер реализуемых в современном мире процессов требует формирования «целостной системы» общественного производства, нацеленной на актуализацию «синергетического» импульса в разработке «человеческого капитала», в формировании творческих «личностей». Новый «технологический уклад» глобального социума, в моем понимании,  должен представлять собой «социально-педагогический» способ организации общественного воспроизводства, близкий по идеальным смыслам к религиозно-нравственным заповедям средневекового социума, но построенный на основе научного познания универсальных законов мироздания: «Раскрываются новые перспективы «космического» мироощущения и миросознания, — намечал век назад Н.Бердяев креационный разворот в научном познании мировой реальности. — Общественность не может уже быть оторванной и изолированной от жизни космической, от энергий, которые переливаются в нее из всех планов космоса…. Не только в творческой русской мысли, которая в небольшом кругу переживает период подъема, но и в мысли западноевропейской произошел радикальный сдвиг… Вершина человечества вступила уже в ночь нового средневековья, когда солнце должно засветиться внутри нас и привести к новому дню. Внешний свет гаснет» (Бердяев Н.А. Указ. Соч. – С.86-87). Этот внутренний свет глобальной эпохи в развитии человечества разгорается по мере распространения  в мировом сообществе идеологии «всемирного гуманизма», обращенной ко всем народам с призывом к совместному творчеству и полагающей в формировании «креативной личности» качественный ресурс «целостной» социальной системы.

Конечным показателем эффективной разработки потенциалов «универсально-личностного», «научно-педагогического» производственно-технологического уклада должна стать общая «гуманизация» формируемой глобальной социальной системы в ее основных компонентах: «С научно-технической точки зрения выбираемые приоритеты должны соответствовать перспективным направлениям становления нового технологического уклада. С экономической точки зрения они должны создавать расширяющийся импульс роста спроса и деловой активности. С производственной точки зрения приоритетные производства, начиная с определенного момента, должны выходить на самостоятельную траекторию расширенного воспроизводства в масштабах мирового рынка, выполняя роль «локомотивов роста» для всей экономики. С социальной точки зрения их реализация должна сопровождаться расширением занятости, повышением реальной зарплаты и квалификации работающего населения, общим ростом благосостояния народа».

Перед современной РФ, по мнению С.Глазьева, сегодня явно просматриваются два альтернативных пути в будущее – или формирование инновационно-личностного, «прорывного» научно-педагогического производственного уклада, или же окончательное превращение страны в «сырьевой придаток» мирохозяйственной системы. Первый путь по отработке «научно-гуманистической стратегии» самоутверждения России в глобальном социуме, по формированию «технологических траекторий этого подъёма, следование которым кардинально изменит структуру современной экономики, состав ведущих отраслей, крупнейших корпораций и лидирующих стран, займёт ближайшие 3-5 лет. Если России за это время не удастся совершить технологический прорыв в освоении базовых производств нового технологического уклада, то наше отставание от передовых стран начнёт быстро возрастать, а экономика на всю обозримую перспективу окажется «запертой» в ловушке догоняющего развития, сырьевой специализации и неэквивалентного внешнеэкономического обмена. Нарастающее технологическое отставание подорвёт систему национальной безопасности и обороноспособность страны, лишит её возможности эффективно противостоять угрозам внешней агрессии». Данный вывод С.Глазьева об экстремальной ситуации в жизни нашего отечества, о стремительной «глобально-научной технологизации» мирового сообщества  и смертельной угрозе «радикального решения» социального спора Русского мира с Западной цивилизацией вполне совпадает с нашим прогнозом ближайшего будущего России как переломного этапа в ее исторической судьбе, обусловленного общемировыми потрясениями 2021-2022 годов (См.: Гореликов Л.А Русский разум в созидании будущего / 01.03.2018 // http://viperson.ru/articles/russkiy-razum-v-sozidanii-buduschego; Гореликов Л.А. Конечная тайна русской судьбы / 30.03.2018 // https://www.razumei.ru/lib/article/3916/konechnaya-taina-russkoi-sudby;).

5. Идейные перспективы российского социума в жизни мирового сообщества.

Практическим выражением стратегического планирования поступательного развития российского социума в современном мире, считает С.Глазьев, должна стать комплексная государственная политика научно-производственных и социальных инноваций. «Для реализации этого оптимального набора стратегий нужна комплексная государственная политика развития, включающая: — создание системы стратегического планирования, способной выявлять перспективные направления экономического роста, а также направлять деятельность государственных институтов развития на их освоение; — обеспечение необходимых для опережающего роста нового технологического уклада макроэкономических условий; — формирование механизмов стимулирования инновационной и инвестиционной активности, реализации проектов создания и развития производственно-технологических комплексов нового технологического уклада, модернизации экономики на их основе; — создание благоприятного инвестиционного климата и деловой среды, поощряющей предпринимательскую активность в создании и освоении новых технологий; — поддержание необходимых условий расширенного воспроизводства человеческого капитала и развития интеллектуального потенциала». В соответствии с тремя основными уровнями организации экономической жизни страны как реализации потенциалов федерально-государственных производственных систем, регионально-корпоративных хозяйственных комплексов и индивидуально-частных торговых предприятий местного значения следует разработать аналогичные виды научного проектирования: «Методология стратегического планирования предусматривает наличие системы долго-, средне- и краткосрочных прогнозов социально-экономического развития».

Принципиальная задача обеспечения «мобилизационного прорыва» в развитии общероссийских производственных ресурсов требует кардинального преобразования в системе управления производительными силами страны, направляющим центром которой должен стать, по мнению С.Глазьева, «государственный комитет» стратегического планирования приоритетных направлений научно-технического прогресса. «Для организации работы по мобилизации экономического потенциала, для достижения целей социально-экономического развития страны видится необходимым создание госкомитета по стратегическому планированию при президенте России с наделением его полномочиями по установлению приоритетов экономического и научно-технического развития и формированию индикативных планов и программ их реализации». Генеральной задачей данного комитета должна служить концептуальная проработка и практическая реализация перспективных проектов научно-технического развития России в реалиях глобального социума. «Для мобилизации научно-технического потенциала страны в целях решения задач модернизации и опережающего развития российской экономики необходим системный подход к управлению НТП, организация сквозного и всемерного стимулирования инновационной активности. Для управления этими процессами целесообразно создание надведомственного федерального органа, отвечающего за разработку государственной научно-технической и инновационной политики, координацию деятельности отраслевых министерств и ведомств в её реализации — Государственного комитета по научно-техническому развитию Российской Федерации».

На фоне нынешних финансово-экономических провалов исторически «бесперспективной», «беспросветной» российской политики, нацеленной в основном на бесперебойное «перекачивание» российских природных ресурсов за рубеж, и возникновения в новом столетии глобальных военных угроз «безыдейному существованию» постсоветской России со стороны Запада, подкрепленных безумными внутренними «провокациями» в повышении планки пенсионного возраста российских граждан, заключительный вывод автора представляется вполне убедительным. «Без замены в органах макроэкономического регулирования адептов «вашингтонского консенсуса» высококвалифицированными кадрами, разбирающимися в закономерностях развития современной экономики, ни разработка, ни реализация стратегии мобилизации экономического потенциала невозможна. Как невозможна и победа в развязанной против нас «коллективным Западом» гибридной войне». Говоря попросту, без научной «мобилизации» гражданских ресурсов не будет и победы. Таким образом, авторитетный специалист в хозяйственно-экономическом воспроизводстве общественной жизни, констатирует кризис в функционировании российского социального организма, совсем близкого к состоянию «предсмертной агонии», свидетельством чего и стало желание правительства ухватиться за «соломинку» пенсионной реформы.

Спасение страны от исторической катастрофы заключается в кардинальной перестройке ее мировоззренческих, концептуально-теоретических, идеологических оснований, определяющих практические императивы политической воли. Чтобы победить врага, надо опережать его мысли и дела, а не следовать за логикой его действий в реализации им «своего интереса»: обеспечить такое опережение вражеской стратегии способно лишь целостное научно-философское мышление, нацеленное на постижение универсальных связей объективной реальности. Только решительное превосходство России в научном познании мировой целостности способно обеспечить ей прочный мир для созидания желанного будущего. Лишь максимально целостная научная философия может спасти как Россию, так и все человечество от глобальной катастрофы военного столкновения ядерных держав. «В уничтожении противоречий, — указывал некогда Н.Кузанский, — в связывании их в единое целое, более высокое и дающее основание обоим крайностям, заключается цель истинного искателя».

Телесным воплощением разумной полноты бытия служит, согласно наставлениям христианской веры, символическая природа Языка: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Иоанн: I–1-4). Поэтому направляющей идеологией в творческой самоорганизации глобального социума должна служить научно-философская система «онтологического символизма», утверждающая законы вербального общения людей универсальными ориентирами в познании мировой целостности. (См.: Л.А. Гореликов, Онтологический символизм как мировоззренческая парадигма глобального синтеза // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.18069, 13.06.2013; Л.А. Гореликов, Идейные начала современного «русского мировоззрения» в научно-философской концепции «онтологического символизма» // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.22199, 16.06.2016; Гореликов Л.А. Логика целостности в концептуальной научно-философской системе «онтологического символизма». 26 октября 2016 // http://viperson.ru/articles/logika-tselostnosti-v-kontseptualnoy-nauchno-filosofskoy-sisteme-ontologicheskogo-simvolizma). Идеологическая реальность как ценностное преломление и обоснование социально-исторической практики человечества «символична» по своей природе, нацелена на максимально полное, «целостное» выражение предметного окружения. «Все идеологическое, – подчеркивал в свое время друг и последователь М.М.Бахтина В.Н.Волошинов, – обладает значением: оно представляет, изображает, замещает нечто вне его находящееся, т.е. является знаком. Где нет знака – там нет и идеологии» (Волошинов В.Н. Философия и социология гуманитарных наук. – СПб.: Аста-пресс ltd, 1995. – 388 с., с.221).

Предложенная мной к разработке и использованию в постижении глобальных процессов «символическая парадигма» мировой реальности вряд ли получит нужное социальное признание в украинском обществе, перенасыщенном «чувственно-эмоциональными» увлечениями «малоросского характера», исповедующего в практической жизни чувственные императивы «личной свободы», максимального насыщения индивидуальных потребностей и не склонного сегодня прислушиваться к наставлениям даже собственного исторического опыта. Благодатная природа украинского края сформировала его жителей как очень энергичных и решительных, деятельных и уверенных в себе людей, лишенных сомнений в оценке собственных действий и всецело настроенных на максимальное удовлетворение своих чувственных желаний. Такая прирожденная «самоуверенность», эмоциональная насыщенность украинской натуры, ее чувственная динамичность и порывистость, непоследовательность и противоречивость в собственных стремлениях, игнорирующих призывы рассудка к сдержанности и осторожности, указывает на женскую природу «украинского характера», нацеленного на максимальное удовлетворение жизненных запросов, на полную реализацию в современной действительности «свободы воли» как главного императива социальной практики. Очень характерной чертой для «украинского мироощущения» является женская тяга к индивидуализации собственного существа, неудержимое стремление к утверждению собственной неповторимости, особой самобытности своего жизненного уклада, совершенно отличного от иных культур, символически обозначенного самим именем «украинец» как житель «окраины». Поэтому истинным «украинцам» глубоко чужда всякая «глобализация», консолидация мирового социума на базе «всеобщих» закономерностей как ограничивающая их «свободу»: они, по своей нравственной натуре, – прирожденные селяне и не признают, отвергают требования разумной унификации, универсализации правил социальной действительности. В силу этих психологических качеств «украинцы» смогут наиболее продуктивно включиться в жизнь глобального социума лишь под влиянием максимальной концентрации своих «женских чувств», представленной их религиозной верой и социально закрепленной в общественно-политическом укладе страны теократической формой государственного правления.

Едва ли пропагандируемая мной научно-философская концепция мировой целостности как реализации символических законов национальных языков привлечет должное внимание исследователей и в великороссийском социуме, обремененном заботой о «хозяйственном освоении» гигантских территорий и якобы не нуждающемся в интеллектуальных открытиях, склонном к привычному, традиционному ходу вещей и локальной стратегии рассудка в управлении социальными процессами. Суровое для жизни людей природное окружение изначально сформировало великороссов в духе максимальной консолидации их коллективной воли в освоении новых земель, в благоустройстве родного края: они по нравственной натуре – прирожденные «коллективисты» и отвергают «индивидуализацию» в поведении соплеменников как подрыв стабильности собственного существования, как угрозу своему будущему, инстинктивно склоняясь к традиционному укладу жизни. Нравственный коллективизм «русской жизни» воспитывал в людях мужской характер, приучал их к «бойцовской стойкости» в борьбе за жизнь, обеспечив в итоге гигантский прирост территориальных владений российского государства. «Размеры русского государства, –  указывает Н.Бердяев на социальные причины традиционного характера великоросского этноса, –  ставили русскому народу почти непосильные задачи, держали русский народ в непомерном напряжении. И в огромном деле создания и охранения своего государства русский народ истощал свои силы. Требования государства слишком мало оставляли свободного избытка сил. Вся внешняя деятельность русского человека шла на службу государству… Нет у русских людей творческой игры сил» (Бердяев Н.А. О власти пространства над русской душой // Судьба России. – М.: МГУ, 1990. – 256 с., с. 62).

Этот традиционализм, стихийный «коллективизм», врожденная настроенность русских масс на выполнение «социального долга» говорит о «мужской силе» русского народа, признающего «самоотверженность» главным достоинством человеческой личности. Наглядным и очень убедительным социальным свидетельством «всемирного размаха» русской души является отсутствие в административном устройстве современной РФ как объединения национально-государственных автономий и социально-административных территорий особой Русской национально-государственной автономии как реализации исключительно «русской традиции» в организации общественной жизни. Русские люди «традиционны» в своей исторический практике, но их традиционализм нацелен на сохранение конструктивного опыта всех народов земли, на освоение достижений всемирной культуры человечества. Поэтому преодоление исторической ограниченности «традиционного характера» русского духа в динамических свершениях глобального социума требует максимального насыщения жизнедеятельности русских народных масс достижениями передовой науки, диктуя необходимость организации общественной жизни на основе монархической формы государственного правления как наиболее приближенной к знанию передового опыта зарубежных стран, настроенной на максимально эффективное применение в социальной практике открытий отечественной и мировой науки.

Стремительное усыхание в конце ХХ века телесной шири исторической России очень убедительно свидетельствует, что русский народ, действительно, надорвался в своей непомерной работе по собиранию земель, по расширению необъятных просторов российской цивилизации. Спасение России от социального краха требует неотложной переориентации ее жизненной стратегии от культа пространственной шири земельных владений к культивированию творческих ресурсов в деятельности народных масс, к культуре «национального разума», к постижению общего «духа времени», к обогащению исторического потока социальных преобразований концептуальными открытиями интеллекта. В этом плане грозным предупреждением россиянам о жизненной необходимости «идейно-символической» перестройки их мышления выглядят события столетней давности в императорской России по «силовому решению» вопроса о статусе религиозно-философской концепции «Имяславия», наделявшей Имя творческой энергией в созидании бытия. Всего лишь через 5 лет после разгрома царским правительством этого религиозно-философского течения Российская империя канула вместе с царской семьей в небытии. Хочется верить, что животворящая сила Русского Слова спасет от такой трагической участи современную РФ.

Наибольшие надежды на научно-философскую разработку вербально-символической картины мира я возлагаю на «третью силу» Русского мира, на белорусский народ, не имеющий такой благодатной природной основы для своей жизни, как украинские малороссы, и такого богатства земельных ресурсов, как российские великороссы. В силу этих ограничивающих обстоятельств Беларусь вынуждена надеяться только на потенциал своего «национального духа», на передовые открытия и разработки научно-философского и организационно-политического разума, должна в максимальной степени развивать свои интеллектуальные способности, первоистоком которых и служит родная речь людей, творческий ресурс национальных языков (См.: Гореликов Л.А. Главный вопрос нашего времени и разумные перспективы его «чисто русского» решения / Мировоззрение русской цивилизации. 26.12.2017 // https://www.razumei.ru/lib/article/3805).

Эта социальная задача в творческом, созидательном обустройстве будущей жизни является характерной особенностью психологического склада духовно растущего человека, служит определяющей чертой детско-юношеской психологии человеческой личности: белорусский народ в своем культивировании творческих ресурсов познания должен укреплять в себе не младенческую психологию «иждивенчества», а юношескую способность «воображения», идеальной реконструкции действительности. «Истинно говорю вам, – призывал Христос своих последователей к познанию животворящих таинств детской души, – если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Матф.18:3). Сознательная жизнь народных масс белорусского социума требует сегодня их «воспитания» и «образования» на основе передовых открытий научно-философского мышления. Лишь сила научной мысли способна сохранить духовные контуры вселенского будущего человечества.

Запад сегодня хочет уничтожить Русский мир и поставить на колени русский народ: трагические события Великой Отечественной войны стали героическим свидетельством «несгибаемой воли» белорусского, «чисто русского» народа в утверждении права жить по своим законам. Родная речь и служит практическим основанием реализации этого права русских народных масс на претворение своего образа достойного будущего, утверждающего в глобальном социуме спасительную Правду Русского Слова об универсальных параметрах «мировой целостности» (См.: Л.А. Гореликов, Темпоральные основы развития мировой целостности // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.16879, 10.10.2011 // http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001c/00161886.htm). В условиях возникновения смертельной угрозы будущему Русского мира со стороны западных держав и явной неспособности РФ осуществить принципиальный разворот социальной практики на основе культивирования ее научно-интеллектуального потенциала Беларусь просто вынуждается силой обстоятельств взять всю ответственность за будущее русской цивилизации на себя (Гореликов Л.А. На перепутье: русский выбор глобального будущего человечества / 06.05.2017 // http://www.svarogday.com/na-perepute-russkij-vybor-globalnogo-budushhego-chelovechestva; ВИПЕРСОН 10.05.2017 // http://viperson.ru/articles/na-pereputie-russkiy-vybor-globalnogo-buduschego-chelovechestva). Если Беларусь не осуществит в ближайшие 2-3 года концептуального прорыва в научно-теоретическом описании законов саморазвития «мировой целостности», то Русский мир падет под ударом объединенных военных сил государств Западной цивилизации.

Белорусское интеллектуальное сообщество должно спасти мир от надвигающейся социальной катастрофы «глобальной войны» цивилизаций, на практике показав превосходство универсально-синтетических ресурсов своего научного «интеллекта» над локально-аналитическими возможностями рассудочного мышления. «В мировой борьбе народов, — убеждал россиян в годы Первой мировой войны Н.Бердяев, — русский народ должен иметь свою идею, должен вносить в нее свой закал духа. Русские не могут удовлетвориться отрицательной идеей отражения германского милитаризма и одоления темной реакции внутри. Русские должны в этой борьбе не только государственно и общественно перестроиться, но перестроиться идейно и духовно. Постыдное равнодушие к идеям, закрепощающее отсталость и статическую окаменелость мысли, должно замениться новым идейным воодушевлением и идейным подъемом» (Бердяев. Н.А. Указ. Соч. – с. 89).

Идейным прорыв к предельным горизонтам мироздания и обеспечивает научно-философская система «онтологического символизма», развивающая христианскую идеологию Слова как первоосновы мировой целостности, раскрывающая универсальные связи бытия. «Исторический период власти пространств над душой русского народа кончается, – пророчествовал сто лет назад Н.Бердяев. – Русский народ вступает в новый исторический период, когда он должен стать господином своих земель и творцом своей судьбы» (Бердяев. Н.А. Указ. Соч. – с. 68). Все ныне зависит от практической воли политических лидеров Русского мира, от их нравственного выбора своей судьбы: с Кем они – с Русским народом или с его врагами?

Л.А. Гореликов — д.ф.н., профессор, академик Ноосферной общественной академии наук