Лев Платонович Карсавин – русский философ, историк-медиевист, поэт. Беседа с Н.Ф. Колтуновой

Лев Платонович Карсавин – русский философ, историк-медиевист, поэт.

Беседа с Н.Ф. Колтуновой.

1 декабря 2012 г. исполняется 130 лет со дня рождения великого русского философа Л.П. Карсавина

Лев Платонович Карсавин.

В столице Литвы Вильнюсе находится русская школа имени выдающегося русского философа, поэта и историка-медиевиста Льва Платоновича Карсавина. В этой школе создан музей, посвящённый жизни и деятельности этого великого человека, который, увы, недостаточно известен в наше время. После Октябрьской революции 1917-го года оставшиеся в Советской России великие русские философы и мыслители либо высылались из страны, либо были расстреляны, либо ссылались в лагеря. Упоминания о них оказались под запретом, а всё связанное с ними должно было быть предано забвению. Этой участи не избежал и Л.П. Карсавин. Однако время меняется и благодаря энтузиастам, которым дороги истинные ценности Русского народа, восстанавливается память о том, что было утрачено, ибо без прошлого, нет будущего.

Наталья Фёдоровна Колтунова – один из участников группы, в состав которой входят учащиеся школы и педагоги, работающие в музее. Н.Ф. Колтунова ответила на вопросы главного редактора ИА “Русские Новости” Ярослава Мошкова.

Кому пришла идея назвать школу в честь Льва Карсавина?

Насколько мне известно, идею подала библиотекарь Елена Георгиевна Муллер. В то время я еще не работала в этой школе, поэтому тонкостей не знаю. Я пришла работать в 1999 году, к тому времени школа уже носила имя Льва Карсавина.

Насколько личность Льва Карсавина известна в Литве?

Лев Карсавин сейчас хорошо известен в научных кругах.18 ноября 2005 года в Вильнюсе была открыта мемориальная доска на доме, где жила семья Карсавиных. Кроме того, еще живы те люди, которые помнят его как ученого, лектора, человека. Именно их мы и пытаемся привлечь в школу, чтобы они донесли до детей драгоценные крупицы воспоминаний, “напитали”, укрепили ими души детей, расширили их кругозор, способствовали формированию их мировоззрения.

Мемориальная доска на доме, где жила семья Карсавиных в Вильнюсе.

Как он связан с Литвой?

Дело в том, что в 1927 году Л.П. Карсавин, отклонив предложение преподавать в Оксфорде, выбрал университет имени Витаутаса Великого в Каунасе, где ему предложили возглавить кафедру всеобщей истории. Главным условием преподавания в Каунасском университете было овладение литовским языком. В течение полутора-двух лет Карсавин сумел освоить язык на достаточно хорошем уровне, который позволил ему не только преподавать, но и писать научные статьи, а также, проанализировав литовский язык, ввести новые научные понятия. Его пятитомный труд “История европейской культуры” был написан на литовском языке. Были предприняты попытки перевести этот труд на русский язык, но, насколько мне известно, эта работа только начата.

Расскажите о самом Льве Карсавине подробнее.

Вообще, можно о нем рассказывать как о человеке, как о философе, как об историке, как о богослове. Если начать рассказ о нем как о человеке, то можно сказать следующее. Он родился в 1882 году в Санкт-Петербурге. Родился в семье танцовщика Мариинского театра Платона Карсавина и его жены Анны Хомяковой. В семье было двое детей – Лев Платонович и Тамара Платоновна.

Лев Платонович закончил Пятую Петербургскую классическую гимназию с золотой медалью, затем поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета, который закончил также с золотой медалью. Он был назван самым блестящим студентом Санкт-Петербургского университета.

Его судьба повторяет судьбы многих выдающихся российских деятелей науки. Например, его судьба в чем-то сходна с судьбой философа Ивана Ильина. Нужно добавить, что Лев Карсавин стал самым молодым профессором России. Сначала он защитил магистерскую диссертацию, а потом защитил докторскую диссертацию и получил сразу две степени – доктора истории и доктора богословия. Материалы для своей магистерской диссертации он собирал, путешествуя по древним монастырям Италии и Франции, поскольку темой его работы была история средневековой религиозности.

На 3-м этаже этого дома семья Карсавина снимала квартиру (на балконе вместе с хозяйкой квартиры Фрау Гендрих). Берлин, 1925 г.

В 1922 году по решению Владимира Ленина группа выдающихся деятелей науки и культуры была выслана на так называемом “философском пароходе” за пределы России без права возвращения. Один из лидеров советского времени произнес приблизительно такие слова: “Расстрелять их у нас нет оснований, но оставить их в стране мы не можем, поскольку они очень вредны для нового советского государства”. Было выслано около двухсот семей. Пароходов было два. На одном из них и был выслан Карсавин со своей семьей. А в семье у него уже было три дочери к тому времени. Они выехали в Германию, жили в Берлине. В нашем музее есть фотография того берлинского дома. И даже говорят, что на этой фотографии на балконе запечатлен именно Карсавин со своей семьей.

Поисковая работа в школе началась уже в конце 1999 года. Нам удалось познакомиться с дочерью Льва Платоновича – Сусанной Львовной, которая жила в Вильнюсе. Она не раз посещала нашу школу, участвовала в Карсавинских чтениях, которые стали проводиться с 2000 года.

Сусанна Львовна рассказала нам много интересного, о родителях, сестрах. Не уставала повторять, что “папа всегда работал”, праздным его не видели. Ему нужно было содержать семью: жену и трёх дочерей. Лишившись своего положения, а ведь в России он был профессором, что означает не только солидное жалованье, но и прекрасные жилищные условия (говорят, его квартира с четырнадцатью окнами на залив сейчас стала библиотекой восточного факультета Санкт-Петербургского университета), он должен был начать жизнь “с нуля”. Оказавшись на чужбине без средств к существованию, группа изгнанных ученых принимает решение создать университет и преподавать в нем на европейских языках. Преподают то, что они могут преподавать: историю, философию, богословие. Чуть позже они перебираются во Францию. У меня сложилось такое впечатление, что они жили такой группой и потом постепенно стали определяться. Надо было что-то делать, видимо, оставаться в Германии они не могли. Может быть, они чувствовали, какие процессы шли в Германии. Ведь это 1927-1928 годы.

Дочь Л.П. Карсавина Сусанна Львовна в 2001-м году на Карсавинских чтениях в Вильнюсе.

Они перебираются во Францию, в Кламар, это предместье Парижа. Сусанна Львовна рассказала, что у нее было очень много семейных фотографий, но так же много было и посетителей, после которых эти фотографии рассеивались. Эти фотографии свидетельствуют о том, что дом Карсавиных был хлебосольным, гостеприимным. К ним приходили в гости весьма известные люди. Он говорила, что у нее была фотография, как ее посещает Марина Цветаева с сыном. Жизнь у них была довольно насыщенная, скажем так. Они общались со своими соотечественниками. Далее, как я уже говорила, он получает два предложения: возглавить кафедру в Оксфорде и возглавить кафедру в Каунасе, в университете Витаутаса Великого. Безусловно, вся семья собралась в Оксфорд, но Карсавин собрал вещи и один приехал в Каунас. Выбор Каунаса был продиктован в первую очередь тем, что Каунас ближе к России, чем Великобритания. Руководство университета поставило такое условие – выучить литовский язык с тем, чтобы получить право преподавать и возглавить кафедру. Он это условие выполняет и в течение полутора лет осваивает этот, по его словам, “весьма экзотический” язык, анализирует его и вводит новые научные понятия. Семья приехала к нему только в 1933 г.

Л.П. Карсавин среди бывших студентов. Вильнюс 1942 г.

Мне довелось участвовать в торжественных мероприятиях Вильнюсского университета в честь 120-летия со дня рождения Карсавина. Человек, который был студентом Льва Платоновича рассказывал, что тот ходил на занятия с чемоданом, в котором были исторические книги, альбомы по искусству. Так он старался образовывать студентов, передавать знания, которыми обладал. Он был солидным ученым с мировым именем, ведь и в Литву-то его пригласили именно потому, что молодое литовское государство надо было строить на каких-то принципах. А на каких? Было решено вернуться к истокам, ведь Литва в средние века была могущественной державой. Карсавин же являлся одним из самых крупных авторитетов по средневековью, и на тогдашнем научном горизонте это была весьма и весьма значительная фигура.

1940-м году университет перебирается в Вильнюс и Карсавин начинает преподавать здесь. Честный ученый, в своих лекциях он открыто говорит о своем отношении к советскому строю, говорит, что социализм – это компиляция. НКВД начинает следить за ним. В среду студентов внедряется информатор. Журналист Ирина Арефьева, используя материалы архивов, опубликовала ряд статей, в которых она исследует дело “Алхимика” (так звучало имя Льва Карсавина в доносах).

Анатолий Анатольевич Ванеев.

В результате, в 1949 году Карсавин попал в застенки НКВД, откуда был отправлен в лагерь для инвалидов Абезь. Абезь находится на Полярном круге, где в заключении находились многие известные люди. Например, там он встретился с мужем Анны Ахматовой – Н.Пуниным (ему на кладбище в Абези установлен памятник). Предварительно с группой литовцев он попадает во внутреннюю тюрьму Ленинграда. Карсавин рад: наконец-то он вернулся в Россию! Пусть в качестве арестанта. Ведь изгнание для него было равносильно смерти. Из ленинградской внутренней тюрьмы их этапом отправляют в Абезь. В Абези судьба сводит его с человеком по имени Анатолий Анатольевич Ванеев, который попал в этот лагерь еще пареньком. Встретившись там с Карсавиным и поняв, что это крупный ученый и замечательный человек, он просит, чтобы Лев Платонович читал ему лекции по истории религии. Из лагеря Ванеев выходит философом, благодарным учеником и последователем Карсавина.

Впоследствии А. А. Ванеев написал книгу, которая называется “Два года в Абези”. Она также представлена в музее. Анатолий Анатольевич Ванеев оказал нам бесценную услугу, написав эту книгу. Благодаря его свидетельству мы знаем, что именно происходило с Карсавиным в лагере.

Еще в тюрьме у Карсавина открывается туберкулез. 12 июля 1952 г. он умирает. На этом стенде мы видим посмертный портрет Карсавина, который сделали те люди, которые его окружали, то есть литовцы. Они с безусловным уважением относились к нему и сохранили очень много воспоминаний, связанных с пребыванием Льва Платоновича в лагере.

В Абези его хоронят. Представьте себе: Полярный круг, замерзшая земля. Лом разогревается над костром и им долбится земля для могилы. Лагерный врач предпринимает такую акцию – в могилу Карсавина он кладет чью-то ампутированную ногу. Объясняя свой поступок тем, что именно по этой ноге определят, что здесь похоронен Лев Карсавин. Еще он вкладывает капсулу и какие-то сведения о нем. В том, что могилу Карсавина будут искать он не сомневается. Впоследствии, когда это стало возможно, из Литвы была отправлена целая экспедиция на поиски могил погибших родственников. В числе прочих была найдена и могила Карсавина. На лагерном кладбище литовцы установили памятник – пылающий крест, который напоминает нам о тех, кто погиб в Абези.

Пылающий крест установленный литовцами на лагерном кладбище в Абези.

После того, как Лев Платонович умер, Ванеев пишет письмо семье Карсавина – жене и двум дочерям, которые жили в Вильнюсе (средняя дочь Марианна так и осталась в Париже). Ванеев пишет так: “Наш друг архитектор”, – он не называет даже имени архитектора, – “предлагает сделать надгробия там, где похоронен Лев Платонович”. Эскизы будущих надгробий он прикладывает. Вы видите копии этих эскизов на стенде. Письмо датировано 1954 годом, недавно умер Сталин, но “архитектора” еще нельзя назвать по имени, нельзя еще озвучить фамилию Карсавина. Поразительная вещь, почерк Ванеева стал похож на почерк Карсавина, сравните, вот карсавинский почерк.

Чем Лев Платонович занимался в лагере?

Во-первых, он читал лекции. Окружающие даже шутили: “создал лево-платоновскую академию”. Во-вторых, он писал терцины и сонеты. Они все посвящены его взаимоотношениям с Богом. Он заболел туберкулезом, лежал в изоляторе в ужасных условиях. Заключение подорвало его силы. Ванеев описал в своей книге, как проживал свои последние дни Лев Платонович, как безропотно сносил все лишения и грубость санитаров лагерного лазарета, как, угасая, писал свои сонеты и терцины, которые сохранились до наших дней и изданы отдельной книгой. Эти поэтические произведения переведены на литовский язык поэтом и переводчиком А. Букантасом. Всего в лагере было написано более 20 философских работ и поэтических произведений.

Личные вещи Льва Платоновича Карсавина.

В школьном музее представлены личные вещи Льва Платоновича, которые передала нам его дочь, Сусанна Львовна. Это его ручка, очки и даже его визитная карточка. Теперь посмотрите – это написано его рукой, а здесь он пишет по-литовски. Это его портсигар из карельской березы. Это книги, которые принадлежат его дочери. Нам они были переданы Ириной Емельяновой, которая в Париже долгое время дружила с Марианной Карсавиной. По этим книжкам Марианна училась рисовать. Она всю жизнь сотрудничала в журнале Vogue и была художником-модельером, готовила коллекции для подростков и молодежи. Вот это – статья профессора Карсавина “Византия”. Несколько статей для литовской энциклопедии: “Гай Юлий Цезарь”, “Готика”, “Директория”. Журналист Татьяна Ясинская подарила нам фотокопии карсавинских рукописей. Здесь литература о нем.

Большую помощь в создании музея нам оказал Павел Иванович Ивинский – профессор Вильнюсского университета. Эта брошюра, написанная П.И. Ивинским, выпущена к переизданию книги “История Европейской культуры”.

Вот здесь статьи о Карсавине и книги, подаренные философом Андреем Коницким.

Тамара Карсавина – выдающаяся балерина XX века.

В этом месте стенд, посвященный карсавинским местам Вильнюса, а этот стенд посвящен Тамаре Карсавиной – выдающейся балерине XX века. Конечно, мир в первую очередь узнал о Тамаре, потому что она была звездой. Когда же Лев Платонович стал проявляться в научной деятельности, то о нем говорили: “Ах, это тот Карсавин – брат Тамары”. Между ними была нежная дружба. Говорят, что когда они встречались, то гуляли по городу, взявшись за руки.

Перед вами портрет жены Карсавина – Лидии Николаевны (в девичестве Кузнецовой). Женился он в 1904 году на выпускнице Бестужевских высших женских курсов, впоследствии у них родилось три дочери. Средняя дочь Марианна вышла замуж в Париже и осталась там, а Ирина и Сусанна приехали в Литву вместе с матерью. Нельзя не вспомнить Милду Гутаускене, она дружила с их семьей и всячески их опекала. Когда Сусанна осталась одна, Милда стала сиделкой у ее постели. Некоторые экспонаты переданы нам именно Милдой.

Перед вами портрет Тамары. Ее жизнь была полна событиями. Тамара вышла замуж за английского дипломата, который был ирландцем по происхождению, звали его Генри Брюс. Она перебралась в Лондон в 1919 году. В Англии, в числе немногочисленных деятелей балета, она создала труппу английского королевского балета и в течении долгого времени была его президентом и вице-президентом. Тамара Платоновна дожила до глубокой старости. До сих пор ее помнят не только как звезду мирового балета, но и замечательного педагога, воспитавшего не одно поколение балерин.

Еще хотелось бы показать вам одну деталь. Дело в том, что когда НКВД стало пристально наблюдать за Карсавиным и когда чаша терпения НКВД переполнилась, его постепенно изгоняли отовсюду, где он работал. Его выгнали из университета, затем из художественного института. Перешел в художественный музей на должность директора. Люди, которые были связаны с ним в тот период, говорят, что его деятельность просто неоценима. Лев Карсавин обладал громадным опытом и знаниями, чтобы систематизировать то, чем владел этот музей. Когда над ним нависла угроза ареста, это я рассказываю со слов Милды, он понимал, что к нему, как к директору музея, как к администратору, будут какие-то просьбы со стороны подчиненных, а его не будет на месте. Тогда он взял бумагу и поставил свою подпись на пустых листах, проявив тем самым полное доверие к своим сотрудникам. Эта подпись – еще один штрих к его портрету.

Служебное удостоверение Льва Платоновича Карсавина. 1945 г.

Есть ли еще какие-либо музеи, посвященные Льву Карсавину?

Похоже, что нет. Во всяком случае, поисковые системы Интернета, не дают положительного ответа. Единственное, что я могу сказать, это факт, касающийся Абези. Оказывается, в Абези живет фантастический человек. Это Виктор Иванович Ложкин. Он добровольно стал ухаживать за теми захоронениями, которые находятся на месте этого лагеря, создал музей, и те люди, которые туда приезжали, посещая могилы, отыскивая своих родственников, – неизбежно с ним знакомились. Хочется сказать еще об одном человеке. Это Римвидас Раценас, который является инспектором захоронений литовских ссыльных по всему бывшему Советскому Союзу. Он-то и рассказал нам о Ложкине. Он упомянул, что люди приезжают в Абезь из разных стран – Польши, Белоруссии, Украины и каждая делегация ставит свой крест. Там стоит литовский крест, украинский, польский… В память о тех, кто навсегда остался лежать на лагерном кладбище.

Было ли поставлено надгробие на могиле Карсавина?

Насколько мне известно, сейчас эта могила просто отмечена деревянным православным крестом. У нас даже есть фотография, как местная интеллигенция посещает могилу, возлагает цветы. Это скромные люди. Несколько учеников, несколько учителей сфотографировались у его могилы.

Есть сейчас в Литве родственники Карсавина?

В Литве нет. Есть только захоронения на Евфросиньевском кладбище (Кладбище Лепкальне – прим. ред.).

Наталья Фёдоровна Колтунова рассказывает о Л.П. Карсавине.

Как Вы считаете, влияет ли музей Льва Карсавина на учеников вашей школы?

Один из литовских деятелей культуры сказал такие слова: “Карсавин был личностью, которая влияла на жизненный выбор”. Люди, которые соприкоснулись когда-либо с Карсавиным, обязательно пересматривали что-то в своей жизни. Поэтому, когда наши учащиеся прикасаются к наследию Карсавина, изучая его биографию, знакомясь с его произведениями, я вижу, что они меняются. Здесь не нужно ничего доказывать. Они начинают глубже смотреть на свою жизнь, на свое образование и на многие другие основополагающие, фундаментальные в жизни вещи. Поэтому я считаю, наш маленький школьный музей выполняет, прежде всего, воспитательную функцию, а потом уже познавательную. Судьба Карсавина, может быть, в отдельных деталях отличается от судеб известных, выдающихся людей XX века, но в ней, как в капле воды, отражается весь океан. Для меня на первом месте – эта личность. Он не дал себя сломить: его убрали из одного института – он пошел в другой, увели из второго – он пошел в третий. И закончил тем, что в лагере, в труднейших условиях писал терцины и сонеты, которые дошли до наших дней и представляют собой огромную ценность. При этом он умирал. Умирал и создавал шедевры.

В этом доме жила семья Карсавиных в Вильнюсе