Журналисту Александру Червякову предъявлено окончательное обвинение
Об этом жизнерадостно оповестила пресс-служба, ни много ни мало, МВД РФ.
Это очередное модное в последнее время «обвинение без преступления». Нужно ли пояснять, что у «организатора» опасного сообщества, никакого сообщества, тем более преступного, а уж тем паче характеризующегося конкретными уголовными деяниями, попросту нет.
Аналогичные «фантазии» получили печальное воплощение в обвинениях казанских баркашовцев, еще раньше — адвоката Сергея Котова, да и многих других оппозиционеров самых разных политических убеждений.
МВД громко заявило о «фактах» обнаружения «подпольной типографии» у Червякова — целых 3-х (!) системных блоков от компьютера, и целого 1-го профессионального (!) ксерокса. Остается добавить туда пылесос и стиральную машину — будет целый «боевой» арсенал экстремиста!
В ментовском опусе указано об изъятии более 600 «экстремистских» книг. Кстати, при покупке нескольких книг у журналиста выступили в качестве «сообщников»… оперативники. Отмечу, что именно книги были в большей своей части общеисторическими, причем множество действительно хороших книг Александр Червяков безвозмездно направлял находящимся в местах лишения свободы политзаключенным, независимо от политических убеждений последних.
Конечно, убеждения и мнения журналиста Червякова вызывают у многих несогласие, а то и неприязнь. Однако, именно для дискуссий существуют независимые СМИ, а сам Червяков никогда не был «котом в мешке». Он готов был к открытому спору и дома, и у Музея Революции, где каждые выходные продавал книги, и в собственных изданиях. Вот, собственно, и вся суть «экстремизма».
Напомню, что Александр Червяков 6 месяцев отбыл под стражей по данному уголовному делу, и был освобожден ввиду истечения предельного срока содержания. По освобождении, Червяков начал активную протестную кампанию против преследований за свободу совести, убеждений, мнений, особенно — выраженных журналистами в публикациях. Он призывал всех неравнодушных, поддержать политических заключенных и узников совести, оказавшихся в тюрьме за выражение мнения, НЕЗАВИСИМО от их национальности и характера убеждений.