Журналисту Александру Червякову предъявлено окончательное обвинение
Об этом жизнерадостно оповестила пресс-служба, ни много ни мало, МВД РФ.
Это очередное модное в последнее время “обвинение без преступления”. Нужно ли пояснять, что у “организатора” опасного сообщества, никакого сообщества, тем более преступного, а уж тем паче характеризующегося конкретными уголовными деяниями, попросту нет.
Аналогичные “фантазии” получили печальное воплощение в обвинениях казанских баркашовцев, еще раньше – адвоката Сергея Котова, да и многих других оппозиционеров самых разных политических убеждений.
МВД громко заявило о “фактах” обнаружения “подпольной типографии” у Червякова – целых 3-х (!) системных блоков от компьютера, и целого 1-го профессионального (!) ксерокса. Остается добавить туда пылесос и стиральную машину – будет целый “боевой” арсенал экстремиста!
В ментовском опусе указано об изъятии более 600 “экстремистских” книг. Кстати, при покупке нескольких книг у журналиста выступили в качестве “сообщников”… оперативники. Отмечу, что именно книги были в большей своей части общеисторическими, причем множество действительно хороших книг Александр Червяков безвозмездно направлял находящимся в местах лишения свободы политзаключенным, независимо от политических убеждений последних.
Конечно, убеждения и мнения журналиста Червякова вызывают у многих несогласие, а то и неприязнь. Однако, именно для дискуссий существуют независимые СМИ, а сам Червяков никогда не был “котом в мешке”. Он готов был к открытому спору и дома, и у Музея Революции, где каждые выходные продавал книги, и в собственных изданиях. Вот, собственно, и вся суть “экстремизма”.
Напомню, что Александр Червяков 6 месяцев отбыл под стражей по данному уголовному делу, и был освобожден ввиду истечения предельного срока содержания. По освобождении, Червяков начал активную протестную кампанию против преследований за свободу совести, убеждений, мнений, особенно – выраженных журналистами в публикациях. Он призывал всех неравнодушных, поддержать политических заключенных и узников совести, оказавшихся в тюрьме за выражение мнения, НЕЗАВИСИМО от их национальности и характера убеждений.