«В даль родную новыми путями
Нам отныне ехать суждено!
Ехали на тройке с бубенцами,
Да теперь проехали давно».
Мировое сообщество все более напоминает ныне пороховую бочку, готовую взорваться в любой момент от нарастающего давления социальных и межнациональных противоречий, похоронив под обломками современной цивилизации веру людей в разумность собственного существа, в безграничные возможности своего исторического развития. Эта вера в созидательные способности человеческого сознания на протяжении тысячелетий вела по жизни род людской и обрела в ХХ столетии теоретическое выражение в «ноосферной концеции» бытия, сформулированной французским мыслителями Э.Ле Руа и П.Тейяр де Шарденом и обоснованной данными современного естествознания русским ученым-энциклопедистом В.И Вернадским. На рубеже веков ноосферная теория мировой целостности получила всестороннее развитие в трудах современных представителей российской науки. Однако резкое обострение в новом столетии военной конфронтации между народами и цивилизациями ставит под сомнение веру людей в разумный характер своей совместной жизни, не способной защитить их от надвигающейся катастрофы. «Глобальный экологический кризис к концу ХХ века, – по оценке профессора Субетто, – вошел в первую фазу Глобальной Экологической Катастрофы. Это означает, что Природа в лице Биосферы и планеты Земля, как суперорганизмов, поставила Пределы рыночно-капиталистической системе хозяйствования и соответственно-природопотребления – и в целом всей Стихийной парадигме Истории на базе институтов частной собственности, рынка и ценностей индивидуализма, эгоцентризма, прибыли» (А.И. Субетто, Ноосферная экономика и механизм воспроизводства технологического базиса России // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.24059, 12.12.2017).
Стремительное нарастание катастрофических событий в мировом сообществе XXI века заставляет приверженцев научно-философской концепции «ноосферизма» поставить перед собой принципиальный вопрос о будущем человечества и степени соответствия их учения генеральным тенденциям объективно-исторического процесса. В максимально заостренном виде этот главный вопрос нашего времени может быть сформулирован так: «будет ли гибель человечества в результате надвигающейся мировой войны, теперь уже термоядерной по разрушительной мощи, служить фактическим отрицанием «объективной обоснованности» учения ноосферизма о разумной целостности природного бытия, о гармонии, разумной соразмерности оснований объективной реальности? Другими словами, станет ли историческая катастрофа человечества объективным подтверждением справедливости той идеи, что не Разум, а Сила правит окружающим миром, когда «борьба противоположностей», а не их «единство» управляет историческими изменениями окружающей действительности, обрекая в итоге все рожденное, в том числе и общество, на гибель?» (Л.А. Гореликов, Интеллектуальный императив в жизни современной России // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.24055, 10.12.2017). Обозначенная дилемма в интеллектуальном самоопределении современной России не является какой-то безумной фантазией, как полагают современные Фамусовы и Скалозубы из «околонаучной секты» троичной азбуки мышления, «познающей мир» по канонам элементарной логики – «да/нет или что-то посредине». Напротив, эта концептуальная «антитеза» выражает общий ход идейного развития страны в ХХ столетии, начавшийся с революционной ломки традиционно-религиозного самосознания россиян научно-атеистическим мышлением марксистско-ленинского учения и получивший завершение после крушения советской державы в творческом обновлении отечественной научно-философской мысли в концептуальных построениях приверженцев «ноосферной» доктрины мирового развития.
Таким образом, поднятый нами вопрос требует непредвзятого, объективно-реалистического сопоставления эвристических возможностей двух научно-философских систем – «диалектического и исторического материализма» с его идеологией «борьбы противоположностей», обоснованной Марксом, Энгельсом, Лениным, и «ноосферной» теории мировой целостности, утверждающей «единство противоположностей» основой природного бытия и «разумного» устройства человеческого сообщества. Социально-практические перспективы разрешения проблемы «быть или не быть» человечеству в XXI веке были обозначены А.И.Субетто в концепции «Великого Эволюционного Перелома». По его оценкам, «человечество и Россия вступили в Эпоху Великого Эволюционного Перелома, вызванную действием императива выживаемости человечества как ноосферным императивом. Эта Эпоха предстает как Эпоха Смены Парадигм Истории, Эпоха перехода Биосферы в Ноосферу … как перехода к Ноосферной, Управляемой парадигме Истории … в виде управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и научно-образовательного общества. Речь идет … о Ноосферно-Социалистической Революции, которая охватит весь XXI век, и одновременно о Родах Действительного Разума, Действительного Человечества и Действительной (Ноосферной) Науки» (А.И.Субетто. Указ. Соч.).
Как видим, уважаемый коллега, констатируя практический «дисбаланс», «несобранность», разбалансированность созидательных сил «коллективного разума» в жизни современного социума, признает пока лишь возможность его практического самоутверждения в наступившем столетии при условии реализации научно-образовательной стратегии в организации общества как главного фактора выживания человечества. «Преодоление этих асимметрий входит в содержание императива выживаемости человечества. Научно-образовательное общество есть форма преодоления этих асимметрий, есть общество (и ему соответствующая экономическая система), в котором образование становится базисом базиса духовного и материального воспроизводства, а наука становится не только производительной силой (по прогнозу К.Маркса), но и силой управления» (А.И.Субетто. Указ.соч.). Но для такого «ноосферного», волне разумного самоопределения современного социума необходимо, чтобы сам объективный мир не противостоял интеллектуальным интенциям человечества, а служил их «объективной» предпосылкой, то есть также обладал бы разумной природой и выражал бы в явном виде разумный характер своих общеисторических потенциалов.
В общенаучном видении А.И.Субетто, Ноосфера являет собой «новое состояние Биосферы, в котором коллективная научная мысль, опираясь на энергию культуры (хозяйства), превращается в геологическую силу, меняющую облик Земли. … Ноосфера – это новое качество Биосферы, в структуре которого Коллективный Разум Человечества (Общества) – Общественный Интеллект – «встраивается» в гомеостатические механизмы Биосферы и планеты Земля и начинает управлять социоприродной (Социо-Биосферной) эволюцией» (А.И.Субетто. Указ. Соч.). При таком понимании перспектив в становлении ноосферной конфигурации мирового сообщества перед современной научно-философской мыслью возникает генеральная задача определения его необходимых «объективно-исторических» путей в будущее, постижения «глобальной логики» в разумной организации Вселенной и познания ее «всеобщих», «универсальных» закономерностей. Без продуктивного решения этой «генеральной проблемы» в осмыслении глобальной целостности бытия дальнейший исторический путь человечества будет крайне опасным предприятием, напоминающим продвижение «коллективного слепца» в лице мировой цивилизации по краю «исторической пропасти».
И наглядным примером исторической реализации такой «слепой стратегии» в развитии человеческого сообщества служит постсоветская практика «ручного управления» движением российского общества «на ощупь», законодательно закрепленная статьей №13 Конституции РФ от 1993 года, запрещающей россиянам иметь общегражданскую, национально-государственную идеологию. Поэтому не следует удивляться практической стагнации общественной жизни постсоветской России, не утруждающей себя широким научно-философским поиском разумных путей в «лучшее будущее» и лишь изображающей под дирижерским присмотром «кремлевских мудрецов» какое-то подобие исторического движения в виде «топтания на месте». Нынешнее руководство РФ должно, наконец, внести идейную ясность в проводимую им политику и представить россиянам «концептуальный проект» претворения будущего страны, или же уступить верховную власть в управлении социальными процессами белее знающим гражданам, ведающим пути к «лучшему будущему» российского социума.
Но что есть Разум в своем максимально всеобщем, «ноосферном» виде, способном продуктивно направлять поступательное развитие глобального социума? В традиционном понимании научной философии, «Разум» есть высшая способность человеческого сознания в постижении истинного бытия как целостной реальности, обладающей потенциалом саморазвития собственного содержания в направлении расширения интервала своих внешних различий и углубления оснований их внутреннего единства. Таким образом, первоосновой разумных усилий общественной практики служит Истина, всеобщие черты которой выражаются в «целостной организации» всякого существа, свидетельством чего становится его способность саморазвития, обогащения своих внешних различий и укрепления внутреннего единства. Внешним выражением предметной «цельности», внутренней «собранности», соразмерности природных образований является «красота», гармония внешних различий, направляющая людей к постижению Истины не только необходимым единством логической мысли, но и созвучием чувственных переживаний в восприятии окружающей действительности. Генеральным свойством подлинно «целостной организации» человеческого существа, способного к саморазвитию, служит его «творческая», созидательная энергия, нацеленная на обогащение бытия новыми формами, а не его разрушительная сила.
Разум по своей идеальной сути есть творческая, созидательная энергия мироздания, нацеленная на порождение и сохранение максимального разнообразия форм бытия, а не их разрушение и уничтожение. Необходимым условием реализации творческой сути мирового Разума является наличие в его телесных порождениях внутренней связи, когда различие созданных им телесных форм носит локальный характер при универсальном значении их единства. Эта интегративная суть творческой способности разума означает, что он един не только в своей внутренней основе, но также во внешних своих проявлениях. Такое полное совпадение внутренней основы предметной целостности с внешними очертаниями ее телесной реализации характеризуется в религиозном сознании как «боговоплощение», как выражение во внешнем облике телесного существа его «высшего», внутреннего качества, когда истинная «целостность бытия» открывается не только умозрительному мышлению людей, но также их чувственному созерцанию. «И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Иоанн: I–14).
Действительность процесса «боговоплощения» в реализации созидательной энергии Мирового разума предполагает наличие некоторой универсальной формы его внешнего выражения, свидетельствующей своими особенностями не только о внутреннем, духовном, но также о внешнем, телесном единстве окружающего мира. Такой универсальной формой внешнего выражения созидательной энергии мирового Разума служит Слово как способность речевого, вербально-звукового общения людей: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Иоанн: I–1). Следуя гуманистическим наставлениям христианской Веры, нужно признать, что «закономерный» ход разумной истории человечества открывается нашему сознанию в символических очертаниях языковой практики человечества, в исторических закономерностях развития «вербально-звукового» общения людей. «Вместе со становлением вербального языка, знаки начинают выполнять роль простейших форм передачи смыслов, указаний, маршрутов перемещения в пространстве, – и именно из «культуры знаков» вырастает «культура языка и письменности» (в разных её формах)» (А.И. Субетто, Исторический генотип русского народа и культура знаков // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.24081, 17.12.2017). Закономерности становления и развития форм языкового общения людей определяют разумные перспективы их совместной жизни, указывая человечеству идеальные пути самосохранения собственного существа, намечая разумные очертания совместных усилий народов в созидании будущего.
Вербально-звуковая речь как универсальная форма «разумного общения» людей является достоянием не всех представителей человеческого рода, а лишь вида «Человека Разумного», возникшего на арене исторической жизни человечества лишь около 40 тысяч лет. Полная история развития человеческого рода включает три великие эпохи – Дикости, Цивилизации и Культуры, последовательно представляющими время природно-биотического формирования «естественных» начал коллективной жизни людей, затем период их «полусознательного существования» на основе накопления в процессе разделения труда «особенностей» частного опыта и, наконец, грядущую эпоху утверждения целостного, креативно-личностного уклада социального бытия как одухотворенной целостности. В историческом развитии мировой Цивилизации также выделяют три основных этапа: 1) первоначального Варварства как эпохи сознательного подражания действий членов родоплеменных объединений «Человека разумного» особенностям природных процессов; 2) Традиционного общества как периода «сознательно-консервативной» стратегии коллективной жизни людей на основе жесткой сословно-кастовой дифференциации населения; 3) Инновационного социума как времени «сознательно-инновационной» стратегии общественной практики в условиях стирания жестких правовых перегородок между социальными классами.
Наступивший XXI век станет кульминационной фазой в техногенном развитии человечества, представляющей его глобальную интеграцию и переход к построению всемирного социума духовной Культуры людей как способа организации их совместной жизни на основе конструктивного общения стран и народов, общественных классов и этнокультурных цивилизаций. Идейная суть культуры отвергает насилие как инструмент социального управления, отрицает войну как средство разрешения социальных конфликтов и утверждает стратегию «Мир во всем мире» в качестве генеральной доктрины претворения разумного будущего духовно объединенного человечества. «Трудно предположить тот переворот, – просвещал своих современников Лев Толстой, -который произойдет во всей вещественной жизни людей, если люди не то что станут жить по любви, но только перестанут жить злобной животной жизнью» (Толстой Л. Н. Дневники. — Собр. соч. в 22-х т. Т. 22 М., 1985, с. 396).
Всеобщей формой становления мира Культуры в историческом пространстве глобального социума служит Язык как универсальное средство разумного общения людей на основе их «идеально-личностного» самоопределения. С помощью языка человек определяет все грани своей личной и коллективной жизни и сводит их к необходимому и понятному единству. Поскольку каждый человек является личностью со своим особым духовным опытом, постольку всякое общение между людьми на основе взаимопонимания предполагает опору коммуникативного акта на творческую способность их разума, что утверждает язык в качестве генерального средства творческой самореализации людей, постижения ими истиной мировой целостности и осуществления практической деятельности. Конечная тайна мировой целостности хранится в законах символической реальности, устанавливающих универсальную связь пространства, движения и времени, определяющих необходимые границы разумного устройства мироздания. Законы Языка определяют целостную структуру бытия, выражают историю саморазвития объективной реальности и человеческого сообщества. Поэтому спасение современной цивилизации от надвигающейся катастрофы открывается разуму людей в познании законов языковой практики человечества.
Признание Языка генеральным средством творческого самовыражения и конструктивного общения людей предполагает его понимание в качестве антиномической, саморазвивающейся целостности, выступающей как «единство противоположностей» символических форм женской и мужской ментальности, потенциалов порождающей и регламентирующей деятельности, возможностей синтетических и аналитических языков. Следовательно, на каждом формационном этапе истории мировой цивилизации творческие силы социального общения людей концентрируются в соперничестве двух этнокультурных сообществ, поочередно доминирующих в общественной практике той или иной исторической эпохи. Начало исторического развития «сознательной жизни» людей во времена Древности не предполагает наличия «лидирующих» этнокультурных сообществ, которые пока еще качественно едины между собой в «сознательном» подражании природным процессам. Главной дифференцирующей особенностью человеческих сообществ того периода было отношение родства людей по материнской или отцовской линии.
Развитое состояние сознательной коллективной жизни людей намечается признанием различий природной и социальной реальности, формированием институтов государственной власти как органов целенаправленного совершенствования общественной практики независимо от природных факторов. Разумный характер этого духовно «продвинутого» состояния коллективной жизни людей определился в раздвоении вербально-символических оснований общественной практики, представляющих на отдельных формационных ступенях социального прогресса человечества интеллектуальные особенности нравственных программ конкурирующих этнополитических сообществ. Так, древнеегипетский и аккадский (ассиро-вавилонский) языки господствовали в жизни древнейших цивилизаций Бронзового века. Древнегреческий и латинский языки доминировали в Античную эпоху. Арабские и тюркские языки получили приоритетное развитие в период Средневековья. Испанская и французская речь стали символами мировой культуры во времена Возрождения и Просвещения, тогда как немецкий и английский языки утвердились в качестве всеобщих потенциалов научного познания и технического прогресса в Новейшее время XIX–XX столетий.
Вопрос об этнокультурных лидерах наступившего XXI века остается открытым для широкого научного обсуждения и социально-практического уточнения. На историческом фоне начавшейся глобализации мирового социума можно выделить трех главных этнокультурных претендентов на роль идейных лидеров грядущей эпохи духовно интегрированного человечества. Наиболее заметным среди них выступает самое многочисленное в современном мире китайское многонациональное сообщество, восстановившее к концу XX века свою существенную роль в развитии техногенной цивилизации. Однако созидательный потенциал китайского общества обрел свое каноническое выражение в «стилистике» иероглифического письма, качественно привязанного к традициям прошлого, культивирующего дух прошлого. Нравственный традиционализм китайской культуры существенно ограничивает возможности «Срединной империи» в руководстве разумной деятельностью всего глобального социума. В жизни восточных народов сплоченная сила людских масс навязывает свою волю национальной элите, направляя ее по пути укрепления продуктивного опыта прошлого.
Другим претендентом на лидерство в современном мире выступает еврейский народ, проявивший железную волю в своем национальном самоопределении, продемонстрировавший после гибели две тысячи лет назад Иерусалимского царства свою исключительную способность к духовной консолидации, восстановивший в ХХ веке свое национальное государство Израиль и практически доказавший свою существенную роль в формировании глобального социума. Но религиозная идеология «еврейской исключительности» в мировом сообществе существенно затрудняет достижение согласия между народами в обустройстве совместного будущего, ограничивая этим возможности самоутверждения еврейского этноса в качестве нравственного лидера всего глобального социума. Идеология иудаизма чрезмерно погружена в проблемы текущего, сегодняшнего, «настоящего» бытия, слишком «радикально» нацелена на утверждение совершенной самобытности еврейского народа в мире, всецело настроена на защиту его полной «независимости» от инородных влияний, затрудняя этим возможность реализации полноценного сотрудничества между национальными сообществами в совместном созидании разумного будущего. В жизни южных народов, одним из которых выступает еврейский этнос, идейная сплоченность «духовной элиты», жреческого сословия диктует свою волю всему национальному сообществу, препятствуя его творческому самосовершенствованию в общении с иными культурами.
Еще одним претендентом на нравственное лидерство в глобальном социуме выступает русский народ, вполне наглядно доказавший в ХХ столетии свой крайний «интернационализм» и самоотверженный героизм в борьбе за «светлое будущее» всего человечества, способность к самопожертвованию во имя претворения социальной справедливости. Именно «русский народ» и является наиболее приемлемым кандидатом на роль сознательного устроителя глобального будущего человечества, подкрепляющий свое стремление к всемирному единению людей самоотверженным духом православной веры. В жизни русского этноса политическая сплоченность «элиты» дополняется взрывным характером народной массы, периодически подрывающей «несправедливые» социальные устои собственного существования и заставляющей своих «идейных наставников» искать новые пути в будущее. Поэтому правящая «элита» российского социума, сформированного геоклиматическими перепадами северной природы, должна очень чутко прислушиваться к голосу масс в их стремлении к духовному обновлению и справедливому устройству своей совместной жизни.
Русский народ как этнокультурное ядро российского социума, объединившего политико-правовыми узами историческую жизнь множества этносов, должен был для полноценного закрепления их конструктивного, заинтересованного и взаимовыгодного сотрудничества в реализации общегосударственных дел изначально хранить в своей душе многоликую духовную энергию совместной жизни разных народов. Историческим свидетельством этой многоликой духовной цельности русского народа служит действительность трех его этнокультурных граней, представленных своеобразием социальной жизни украинских малороссов, российских великороссов и «чисто русских» белорусов. Общеисторическая динамика российского социума представляет собой последовательную смену духовных приоритетов в коллективных действиях народных масс, выражающих генеральные нравственные установки основных этнокультурных ветвей русского национального организма.
Первоначальный период исторического становления Русского мира, обозначенный преданием о призвании на княжение в восточнославянские земли варяжских воителей Рюрика и его братьев, существенно сблизил быт возникшего государства Киевской Руси с западноевропейским социальным укладом и выявил «прозападные» наклонности русских масс, закрепленные в духовном плане принятием христианской религии и определившие характер украинских «малороссов». Нашествие монголов отвергло западное направление в развитии русского народа и наметило его «восточные черты». Этот «восточный» образ жизни получил национально-русское оформление с обретением Московским государством политической независимости и его выходом на мировую арену с претензией на всемирную значимость собственных действий в утверждении истины православной веры. Отражение в начале XVII столетия польского нашествия закрепило «восточные» приоритеты в нравственном самосознании великорусского этноса, доказавшего самоотверженной борьбой за «православный дух» Московской державы свою самобытность в отношениях с Западом.
Однако произошедший во 2-й половине XVII века церковный раскол разрушил духовное, религиозно-нравственное единство русского народа, нарушил согласие между государством и православной церковью, что позволило Петру Первому осуществить новый разворот российского сообщества в сторону Запада и провозгласить создание Российской империи, спроектированной по образцам европейского абсолютизма. Государственный разум Российской империи, взращенный на идеях европейского рационализма и правового универсализма, совершенно отстранился от задач нравственного развития русской народной жизни. Самодержавно-крепостнический строй имперской России подавлял как идейное развитие Русской православной церкви, так и ментальные особенности русского народа, ограничивая возможности его духовного роста и подрывая этим свои социально-психологические, этнокультурные основания.
Ответом на рост могущества российской державы в мировой политике стало объединение к середине XIX столетия сил ее главных геополитических противников в лице Британии, Франции, Турции и присоединившегося к ним Сардинского королевства, что привело к поражению России в Крымской войне. Это поражение обозначило переломный момент в исторической судьбе Российской империи, утратившей в отрыве от своих родовых, национально-русских корней духовно-нравственный потенциал дальнейшего социального развития и все более раздираемой внутренними социально-классовыми антагонизмами. Первая мировая война окончательно разрушила нравственные устои российского общества и вызвала в феврале 1917 года низвержение русского самодержавия при активном содействии его падению западных союзников.
Но плодами антимонархической революции в российском обществе воспользовались радикальные политические силы, отвергшие ценности западного индивидуализма и вновь положившие в основу социальной стратегии патерналистскую идею восточной цивилизации о духовно-нравственном единении верховного правителя и народных масс. Формальный отказ новой коммунистической власти от религиозных ценностей в управлении социальными процессами на практике оказался обожествлением земных вождей советского общества, их партийной свиты и практической воли. Таким образом, коммунистическая идеология СССР возродила «языческие» традиции религиозного освящения органов государственной власти как выражения воли народных масс, отвергнув западную идею о ведущей роли индивида в организации общественной жизни.
Если Восток консолидирует массы, но нивелирует индивидуальные потенциалы личностей, подчиняя их требованиям социальной иерархии во главе с верховным вождем, то Запад интенсифицирует волю индивидуальных лиц, но подрывает нравственную стабильность, идейную сплоченность социума, требуя от него постоянного духовного обновления. Деструктивная мощь личностного начала и стала главной причиной крушения в 1991 году СССР, всецело настроенного на борьбу с внешними угрозами и не сумевшего адекватно ответить на идеологические вызовы конца XX века, связанные с культивированием нравственной свободы в поведении людских масс. Пришедшие к власти в РФ «либералы» отказались от самобытного курса развития страны и полностью подчинили ее социальное существо геополитическим интересам Западной цивилизации. Но сам Запад, спровоцировав в 2014 году политический кризис на Украине, жестко обозначил пределы «прозападного курса» в развитии постсоветской России и заставил ее вновь обратиться к Востоку как хранителю социокультурной традиции, как гаранту российской идентичности.
Наблюдаемое в истории России нравственное «иждивенчество» государственной власти в проектировании будущего страны за счет присвоения опыта то Запада, то Востока может неожиданно и очень печально для нее закончиться, когда прежние благодетели, видя внутреннюю «слабость», душевную «неустроенность» своего бывшего протеже, теряют к нему уважение и отбирают у него средства существования. Метания России между Западом и Востоком могут в итоге привести к объединению сил Китая и США для раздела российских территорий. В условиях нарастания глобальных угроз будущему России наиболее приемлемой для нее стратегией социального развития было бы всемерное углубление собственной цивилизационной, этнокультурной идентичности, обусловленной, в первую очередь, духовным настроем русского народа и не вполне тождественной «евразийской» размерности социально-исторического процесса, раздвоенной в противоположных устремлениях Европы и Азии.
Если украинские «малороссы», пользуясь благодатью родной земли, исповедуют в своей общественной жизни дух «свободы» и близки в этом плане нравственным запросам Западной цивилизации, то великороссы, проживая в жестких условиях северной природы, должны были для достижения блага максимально сплотиться и признать нравственным ориентиром своих действий коллективно-родовые, семейно-патерналистские установки Восточной цивилизации. Сформировавшаяся в ХХ столетии «евразийская» доктрина российского социума намечает практический путь в решении вопроса его духовного самоопределения, указывает на необходимость сближения и совмещения в жизненном пространстве России нравственных требований «коллективизма» и «индивидуализма», восточного «патернализма» и западного «либерализма». Такое «совмещение» требует для своей реализации максимально полного участия в этнокультурном развитии российского социума духовной, идеально-творческой силы народной жизни.
Проецируя практическую логику «евразийской стратегии» самоопределения России на проблему ее исторического будущего, следует признать, что прошлая ее жизнь наглядно показала «недостаточную продуктивность» в жизни русских народных масс как «либерально-индивидуалистской», прозападной идеологии малороссов, так и «коллективно-патерналистской», восточной идеологии великороссов. На фоне «идейных недостатков» этих стратегий в исторической практике русских народов обнаруживается, что в самоопределении Русского мира лишь белорусский народ еще не высказал своего «заветного» Слова, не реализовал своей концепции русского будущего. Для спасения Русского мира от духовного краха, для предотвращения его «нравственного раскола» между малоросским Западом и великоросским Востоком, нужно признать, что в обустройстве постсоветской действительности роль общероссийского интеллектуального лидера должен взять на себя белорусский народ. «И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то и другое» (Лк. 5:37-38). Беларусь не столь благодатна природными ресурсами, как украинская земля, не столь богата людскими резервами, как российский социум, но сильна героическим духом своих граждан, показавших в годы Великой Отечественной войны высшую степень своего нравственного достоинства, доказавших на деле свое право носить гордое имя «белорусского», «чисто русского» народа.
Ныне созидательная, творческая сила белорусской души должна стать нравственным истоком возрождения всего Русского мира, побуждая и великороссов, и украинских малороссов к духовному и социальному единению, к сплочению в братскую семью русских народов. Если для украинцев главным мотивом практических действий был зов «свободы», а для «великороссов» конечным смыслом их коллективных усилий служил соборный дух «братской взаимопомощи», то генеральной установкой белорусской ментальности оказывается требование «справедливости» как высшего созидательного императива государственной воли, обеспечивающего идейную связь общих и индивидуальных запросов граждан в утверждении разумной целостности совместной жизни. Народная Свобода, православное Братство и державная Справедливость – таков идейный канон русской исторической практики. Справедливость как ведущий нравственный мотив исторических действий белорусского народа — это не просто равенство этнических сообществ и индивидов в праве на жизнь, а их равенство в праве на самореализацию своих творческих, созидательных способностей. Именно поэтому белорусский народ должен ныне доказать «малороссам» и «великороссам» не только свою приверженность общему делу и умение идти вслед за ними, но и способность повести их за собой. Надеюсь, что белорусы слышат обращенный к ним призыв истории к социальному творчеству и поймут, что ныне судьба Русского мира напрямую зависит от их созидательной воли.
Сегодня белорусский народ должен проявить не только твердость воли, вновь подтвержденную его патриотическим настроем в постсоветские времена, но также показать потенциал своего национального разума в историческом возрождении общерусского дела, в объединении творческих сил Русского мира для созидания гармоничного будущего всего человечества. Утверждение Белоруссии в качестве нравственного лидера Русского мира требует от нее прежде всего революционного прорыва в развитии научных знаний, ставших в ХХ веке главным источником социального обновления. Беларусь должна подтвердить собственное право на лидерство в Русском мире революционными успехами своего интеллектуального сообщества по развитию научных знаний, способных обеспечить передовыми технологиями ее хозяйственно-экономическую самостоятельность в мировом сообществе и дать надежную защиту от внешних угроз. Поэтому важнейшим практическим показателем лидерской способности белорусского народа в духовно-нравственном возрождении Русского мира должен стать перевод хозяйственной системы республики Беларусь с режима «экономики вещей» на режим «экономики знаний», когда главным ресурсом общественного развития становится создание новых концептуальных моделей в объяснении природных процессов и последующее технологическое применение открытий в социально-исторической практике. Лишь идейная мощь, концептуальная сила белорусской науки в постижении законов мировой целостности могут обеспечить полную защиту Русского мира от внешней агрессии.
Сегодня будущее Русского мира зависит от единства действий трех ветвей власти в нравственном развитии белорусского социума — народных масс, церковного собора и государственных органов. Если в исторических коллизиях украинского общества раскрепощенная стихия народной «воли» подавляет логику государственной мысли в проектировании будущего, а пространственная ширь русской земли и православная вера в Божий промысел ослабляют волю великороссов в управлении государством, то в жизни белорусского социума повседневные стремления народных масс и всемирный замысел православной церкви обретают соразмерное единство и обеспечивают наиболее плодотворное участие государственного разума в созидании лучшего будущего. Беларусь — это есть «чисто-русское» национально-государственное объединение гражданских масс, нравственная сила которых с наибольшей полнотой выражается в действиях государственной власти, в решениях государственного ума.
Дело остается за малым: необходимым условием реализации интеллектуальных потенциалов белорусского этноса в определении глобального будущего Русского мира должно стать появление в социально-политических реалиях постсоветской Беларуси совершенно неординарной личности, способной идейно консолидировать граждан республики в реализации совершенно «нового дела», в утверждении белорусской души идеальной сутью общерусского дела. «Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно вливать в мехи новые» (Мк. 2:22).
Гореликов Л.А. – д.ф.н., профессор, академик Ноосферной общественной академии наук