Западнорусизм как идеология возрождения Русского мира
Истоки
Любой национальный организм имеет идейно-смысловое ядро, дающее ему мировоззренческое обоснование и возможность перманентного обновления энергий существования. Вокруг него концентрируется политика, экономика, культура общества. Все это обуславливает важность, объемность, многоаспектность и актуальность темы стратегического “смыслового строительства” и проектирования своей исторической судьбы. Причем не только в историко-теоретическом, но и в политико-прикладном плане. Поэтому данный материал – лишь первый в серии публикаций, посвященных идейным течениям западной части Русского мира.
Территория нынешних Белоруссии и Украины или, как ее именовали в досоветской историографии, Западной Руси, на протяжении столетий превращалась в своего рода цивилизационно-культурное пограничье русского и западного мiров. Здесь возникло несколько идейных течений. В историко-хронологическом плане самым древним и глубоким из них стал западнорусизм, получившее мощный импульс к формированию в период раздробленности и религиозно-национальной дискриминации населения нынешних белорусских и украинских земель. Это мировоззрение, порожденное православием, корнями генетически восходит к Киевской Руси и связано с идеями и проектами возрождения единой политически и экономически мощной Русской державы.
Деятельно-практический аспект
В практической плоскости его многочисленными проявлениями была многовековая борьба предков нынешних белорусов и украинцев за свою самость – возможность быть самими собой, за русскость, порой просто за саму возможность самоидентификации себя как русских людей, за свое право на единство и свободу православного вероисповедания. Cреди наиболее знаковых событий этой борьбы можно выделить:
– противостояние экспансии крестоносцев и западному “Дранг нах Остен” (XIII-XV вв.);
– попытку объединения Руси князем Андреем Полоцким (XIV в.);
– многолетнюю борьбу за единство восточных и западных славян святого князя-рыцаря Федора Острожского и его единомышленников (XV в.);
– провозглашение Великого княжества Русского со столицей в Полоцке (1432-1435 гг.);
– многократные попытки его возрождения “сверху” потомками Гедимина и Рюрика и знатью Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского (XV-XVI вв.) и “снизу” – казаками и крестьянами (XVI-XVII вв.);
– восстания и национально-освободительную борьбу народных низов и казачества (XVII-XVIII вв.);
– деятельность православных западно-русских церковных братств, их противодействие экспансии католицизма, полонизации и насильственному объединению (т.н. унии) православной церкви с римско-католической (XVI-XVIII вв.);
– движение диссидентов в Речи Посполитой (XVII-XVIII вв.);
– деполонизаторскую и просветительскую деятельность русских губернаторов и управленцев (ХIХ в.);
– деятельность церковных и светских интеллектуалов Северо-Западного края Российской империи, стоявших у истоков академической науки будущих Белоруссии и Украины (ХIХ-ХХ вв.).
Невзирая на то, что эти события имеют свою специфику и относятся к различным историко-временным периодам, в основе всех их лежат одни и те же объединяющие идеи – стремление к преодолению политической раздробленности, сохранение национально-культурной самобытности и принадлежности к Русскому мiру и импульс к дальнейшему развитию.
Идейно-теоретический аспект
Данный аспект включает две тесно взаимосвязанных идеи – территориально-политическую и конфессиональную. В основе первой – стремление к преодолению раздробленности Руси, в основе второй – борьба за православную веру и отстаивание ее целостности.
В определенном смысле, яркие образцы идей, развивавшихся позже западнорусистами, можно найти уже в раннем средневековье. Например, в творениях святого Кирилла (1130-1182), епископа Туровского, горячего поборника единства и целостности Руси. В частности в его притчах, посланиях и переписке с владимиро-суздальским князем Андреем Боголюбским, которого святой осуждал за сепаратизм, противостояние великому князю киевскому и попытку создания независимой от киевской митрополии ростовской епархии.
В XVI-XVII веках, как яркое интеллектуальное общественное явление, идеи западнорусизма нашли яркое отражение в т.н. полемической литературе, появившейся на будущих белорусских и украинских землях, оказавшихся под властью Польши. На их формирование сильное влияние оказала не столько раздробленность земель бывшей Древней Руси, сколько экспансия католицизма на канонической территории православия, а затем насильственная полонизация и насаждение т.н. греко-католицизма (униатства).
Их выразителями и проводниками были: православный меценат и издатель первой канонической русской Библии Константин Острожский и его многочисленные сподвижники, первопечатники Георгий Скорина, Иван Федоров и Петр Мстиславец, издававшие книги “на руськом языке для народа руського”, авторы славянской грамматики, по которой учились в Киеве, Минске, Москве и Вильно Лаврентий Зизаний и Мелентий Смотрицкий, святой подвижник Афанасий Брестский, автор первого учебника общерусской истории архимандрит Киево-Печерской лавры Иннокентий Гизель, выпускник Киевско-Могилянской академии, составитель русского букваря, основатель первого ВУЗа Московской Руси Симеон Полоцкий, предтеча славянофилов и просветитель уроженец Белой Руси Феофан Прокопович, проявивший себя как выдающийся церковный деятель на Белой Руси, архиепископ Георгий Конисский, уроженец Малороссии, в трудах которого берет истоки украинская историография, и многие-многие другие яркие и цельные личности, которых современным националистам практически невозможно “растащить по национальным закуткам”.
После вхождения земель Белой и Малой Руси в состав Российской империи, благодаря которому предки белорусов и украинцев смогли избежать полного ополячивания и исчезновения, идеи западнорусизма просматриваются в таком уникальном явлении, как церковно-историческая школа. Ее представителями стали не только многочисленные выдающиеся церковные историки и деятели в лице епископа Иосифа Семашко, чья кафедра с 1845 г. находилась в Вильно, архиепископа Михаила (Голубовича), преподавателя Литовской духовной семинарии и Виленской мужской гимназии Григория Киприановича, но и светские ученые-историки, например, Алексей Сапунов.
В целом на ниве западнорусизма в XIX-XX вв. трудилась целая плеяда выдающихся белорусских и украинских ученых – славистов, этнографов, богословов и историков: Афанасий Ярушевич, Иосиф Турчинович, Константин Харлампиевич, Платон Жукович, Митрофан Городецкий, Николай Петров, Иосиф Щербицкий, Иван Носович, Михаил Коялович, Пётр Бессонов, Евфимий Карский, Ксенофонт Говорский, Иван Григорович, Александр Миловидов, Лукьян Солоневич, Дмитрий Скрынченко, Иван Малышевский и многие-многие другие.
На Белой Руси в ХIХ веке идеи западнорусизма получили научно-теоретическое развитие и обоснование благодаря выдающемуся белорусскому ученому-историку Михаилу Кояловичу и его ученикам и сподвижникам. В начале ХХ века эти идеи получили фундаментальнейшее обоснование в глубоких историко-этнографических и культурно-филологических исследованиях 5-томной работы “Белорусы” другого белорусского ученого-западнорусиста Евфимия Карского. Именно благодаря этим людям белорусы были идентифицированы и описаны как этнокультурная общность и получили письменный вариант сельского белорусского наречия – белорусский литературный язык (благодаря ученому-западнорусисту Ивану Носовичу, составившему в 1870 году первый полный словарь белорусского языка).
На территории Западной Украины (бывшей Червонной Руси), находившейся в то время под австро-венгерской и польской оккупацией, западнорусистские идеи и настроения развивались на ниве мощного карпато-русского движения. В XVIII-XX вв. его подвижники трудились в сферах национальной педагогики, истории, этнографии, литературы, политики, культуры, юриспруденции. Вот лишь некоторые имена: Иван Орлай, Богдан Дедицкий, Михаил Качковскоий, Александр Духнович, Пётр Лодий, Василий Кукольник, Адольф Добрянский, Михаил Балудянский, Юрий Венелин, Максим Горлицкий, Тит Мышковский, Алексей Геровский, Владимир Дудыкевич, Василий Ваврик, Семён Бендасюк…
Очень важный и существенный, особенно для сегодняшнего читателя, момент: все эти люди никогда не считали себя частью диаспоры великороссов на Украине или Белой Руси. Они считали себя частью сообщества русских людей и придерживались взглядов об общем духовно-родовом происхождении великороссов, малороссов-украинцев и белорусов, которые вместе составляют русский народ, самобытными ветвями которого является население Белой и Малой Руси.
Пребывая под влиянием идей славянофилов (А.Хомякова, И.Киреевского, И.Аксакова и др.) эти люди стремились противостоять социально-культурной деградации, политическому, экономическому и духовному подчинению своих соотечественников польскому и немецкому влиянию. Достигалось это посредством сохранения памяти об общерусских корнях и прошлом предков и развития национально-культурной самобытности современников.
В отличие от искусственных интернационалистских и националистических идеологий, западнорусизм – это явление органичное, естественное, берущее истоки в исторической традиции православия, уже более тысячи лет формирующего основы русского самосознания большинства населения Белой Руси и Малороссии-Украины. В том числе и поэтому после 1917 года новой, атеистической и заидеологизированной донельзя властью, это мировоззрение, никогда не претендовавшее на “единственно верную” истину “в последней инстанции”, было объявлено “реакционной идеологией”, подверглось запрету и глухой информационной блокаде.
Сегодня, в территориальном плане, западнорусизм – это явление, возрождение которого началось на Белой Руси в конце XX века. В XXI веке оно уже представлено несколькими группами белорусских интеллектуалов, объединившихся вокруг ряда изданий и общественных организаций. В плане идейном – это, по меньшей мере, региональное, а не только сугубо белорусское или украинское явление, границы и трактовки которого в современной интерпретации умышленно крайне сужаются.
Дело в том, что по форме даже сам термин “западнорусизм” – это ярлык, приклеенный в 1920-е гг. белорусским националистом-идеологом А.Цвикевичем, работавшим на русофобскую по сути в те годы власть интернационалистов. Иначе говоря, это своего рода попытка “маркировать неугодных” и, одновременно, донести на них властям. Именно поэтому и по сей день и националисты, и интернационалисты ухитряются взаимоисключающим образом представлять западнорусизм в энциклопедической, учебной и научной литературе и как либеральное, и как реакционное, и как консервативное учение.
Между тем, по сути – это была и есть та самая пресловутая русскость, белорусскость или украинскость, которую на протяжении последних двух десятилетий культивируют и одновременно безуспешно пытаются адаптировать для своих политико-идеологических целей режимы постсоветских Белоруссии, Украины и России. Однако их усилия бесплодны, поскольку, в отличие от националистов и интернационалистов, для тех, кого они маркировали в свое время западноруссами, всегда была важна не форма, а суть. Не столь принципиально, сколько славянских государств на востоке Европы – три или одно, и чье болото “сувереннее”. Главное, чтобы процессы деградации нашего общества сменились процессами созидания, объединения и возрождения.