Великая Суббота: Сошествие во Ад
В Великую Субботу Православная Церковь воспоминает погребение и пребывание во гробу Спасителя, сошествие Христа во ад и освобождение Им душ всех находившихся там праведников. Великая Суббота – время великого покоя, радостного и сосредоточенного ожидания Воскресения Христова, победы над грехом и смертью.
Ветхозаветная суббота, соблюдать которую строго предписывалось иудеям, была образом этой преблагословенной Субботы.
Этот благословенный покой не то же самое, что безделье. Церковь призывает в этот день оставить всю человеческую суету, вообще забыть о себе, все свои чувства и мысли посвятить ожиданию великого чуда Воскресения, впустить в свою душу светлую тишину, в которой без помех будет слышен радостный возглас: «Христос воскресе!»
Богослужения Великой Субботы особенно продолжительны и насыщены, в них уже чувствуется пока еще тихая, сдержанная, но уже несомненная радость грядущего Воскресения. Службы этого дня также отличаются необычайной поэтической и богословской глубиной, раскрывающей тайну спасения человека. Главная их тема – сошествие Христа во ад.
Икона «Сошествие Христа во ад»
Грех Адама искорежил человеческую природу и сделал ее смертной. Смерть – следствие греха. Соответственно, область, в которую попадали души всех умерших, оказалась во власти зла. До сошествия Христа во ад, туда попадали даже души праведных. Воплотившись, Бог исцелил всю человеческую природу, приобщив ее к божественной. Став сопричастником смерти, Он освободил от тления и самую последнюю трагическую область бытия человека. Приняв смерть, Христос, как всякий человек, сошел душой в ад, но, как Бог, разрушил эту твердыню смерти. Сатана, великий обманщик, сам обманулся, не узнав Того, Кто пришел в этот день в его царство.
Диавол полагал, что Христос лишь человек и наступил момент небывалого торжества зла: Мессия, посланный Богом и столько веков ожидаемый человечеством, не только не основал Своего царства, но и был отвергнут народом, предан на самую позорную и мучительную казнь, – вот сейчас и Он попадает под власть ада. Но лукавый вновь был побежден и посрамлен: Христос входит в ад не только как человек, но и как Бог; не как раб смерти и тьмы, но как Господь жизни и света. И смертная темница разрушилась от полноты божественного бытия, мрак рассеялся от нетленного света.
Джотто ди Бондоне. Сошествия во ад.
Церковные песнопения, стихиры Великой Субботы так описывают это вселенское события. Интересно, что речь в них ведется от лица поверженного ада: «Ад, ныне стеная, вопиет: разрушилась моя власть, принял Мертвого как одного из умерших, и не могу удержать Его нисколько, но лишаюсь вместе с Ним тех, над кем царствовал; я владел мертвецами от века, но Сей их всех воздвигает… лишился я тех, над кем царствовал; кого сумел поглотить, – изблевал; опустошил гробницы Распятый, изнемогает владычество смерти».
Авторы этих стихир используют смелую и точную, хотя и несколько режущую утонченный слух современного читателя поэтическую метафору: аду, воплощению смерти и пустоты, стало нестерпимо тошно от прихода Христа, полноты жизни, и он изверг все порабощенные им души праведников. Мрак и зло не терпят света и правды, и, если только до конца, честно и последовательно, допустить в свою жизнь Бога и самому сделать шаг Ему навстречу, пустота, пошлость и греховность бессмысленного существования (по сути дела, ад, который человек носит в себе) уступят место подлинной жизни во Христе и бесконечной пасхальной радости.
Воскресение Христово (Сошествие во ад). Икона Андрея Рублёва
Церковь использует еще одну метафору для описания чуда схождения Христа во ад. Спаситель сходит в преисподнюю как победитель, захвативший хорошо укрепленную крепость и освободивший томившихся там пленных. Этот образ особенно показательно виден на иконе «Схождение Христа во ад». Христос врывается в глубины ада, так стремительно, что края Его одежд развеваются в воздухе, под ногами Его разломанные ворота ада. Фигура Христа окружена ореолом – сиянием славы, «светоносной благодати», разогнавшим беспросветную тьму.
Спаситель буквально вырывает за руки из могил Адама и Еву; множество других праведников, немного даже ошеломленных неожиданным освобождением, глядят на Христа и делают к Нему первое робкое движение. Устремление этих людей к истинному Богу, добру и свету, не погибло и в царстве смерти, и Христос выведет их из ада, как и любого человека, обратившегося к Нему. «Ныне ад, стеная, вопиет: лучше было бы мне, если бы не принял Рожденного от Марии: Он пришел [войной] на меня, разрушил мою державу, сокрушил медные врата [ада], души, которые я удерживал прежде, Он, Бог, воскресил», – поется еще в одной стихире Великой Субботы.
Михаил Нестеров. Сошествие Христа во Ад.
Мотивы грядущей пасхальной радости слышатся уже на утрени Великой Субботы, на службе Погребения Господа Иисуса Христа. Скорбные песнопения в воспоминание о недавней крестной смерти Христа, еще звучат, но в них уже твердая вера в грядущее Воскресение. Плащаница, изображающая Христа во гробе, при пении «Святый Боже» выносится священнослужителями из храма и крестным ходом обносится вокруг храма в воспоминание сошествия Иисуса Христа во ад и победы Его над адом и смертью. Затем, по внесении Плащаницы в храм, она подносится к открытым царским вратам, в знамение того, что Спаситель неразлучно пребывает с Богом Отцом и что Он Своими страданиями и смертью снова отверз нам двери рая. Входя в двери храма, верующие уже слышат чтение пророчества Иезекииля (Иез. 37, 1-14) о грядущем всеобщем воскресении. Затем в церкви читаются отрывки из посланий апостола Павла, призывающие людей очистить свои души в преддверии новой Пасхи, Воскресения Христова, и Евангелие о безумных первосвященниках и фарисеях, убедивших Пилата поставить стражу у гробницы Спасителя, чтобы ученики Его, придя ночью, не украли Его и не сказали народу: воскрес из мертвых (Мф. 26, 64). Тем самым, вопреки своему замыслу, они сделали стражу свидетелями Воскресения Христова, еще более подтвердив несомненность чуда.
Евангелие о самом Воскресении будет прочитано (а оно читается в Церкви только раз в году) уже на Литургии Великой Субботы. До светлого Воскресения Христова останется только несколько часов радостного ожидания праздника.
Образ Воскресения Христова «Сошествие во ад»
На византийских и древнерусских иконах Воскресения Христова никогда не изображается само воскресение — выход Христа из гроба. На них изображается «сошествие Христа во ад», или, точнее, исшествие Христа из ада. Христос — иногда с крестом в руке — представлен выводящим из ада Адама, Еву и других героев библейской истории; под ногами Спасителя — черная бездна преисподней, на фоне которой — замки, ключи и обломки врат, некогда преграждавших мертвым путь к воскресению. Хотя в последние несколько веков при создании образа Воскресения Христова использовались и другие сюжеты, именно описанный иконографический тип является каноническим, так как отражает традиционное учение о сошествии Христа во ад, победе Его над смертью, воскрешении Им мертвых и изведении их из ада, в котором они содержались до Его Воскресения.
Сошествие Христа во ад — одно из наиболее таинственных, загадочных и труднообъяснимых событий новозаветной истории. В современном христианском мире это событие понимается по-разному. Либеральное западное богословие вообще отрицает возможность говорить в буквальном смысле о сошествии Христа во ад, утверждая, что тексты Священного Писания, посвященные этой теме, следует понимать в переносном смысле. Традиционная католическая догматика настаивает на том, что Христос после Своей смерти на кресте сходил во ад исключительно для того, чтобы вывести оттуда ветхозаветных праведников. Подобное же понимание достаточно широко распространено среди православных христиан.
Сошествие Христа во ад. Фреска монастыря Хора, Константинополь. XIV в.
С другой стороны, уже в Новом Завете говорится о том, что проповедь Христа в аду была адресована нераскаянным грешникам, а в богослужебных текстах Православной Церкви неоднократно подчеркивается, что, сойдя во ад, Христос открыл путь ко спасению для всех людей, а не только для ветхозаветных праведников. Сошествие Христа во ад воспринимается как событие космического значения, имеющее отношение ко всем без исключения людям. Говорится, кроме того, о победе Христа над смертью, о полном опустошении ада, о том, что после сошествия Христа во ад там не осталось никого, кроме диавола и демонов.
Как примирить эти две точки зрения? Какова была изначальная вера Церкви? Что говорят нам восточно-христианские источники на тему сошествия во ад? Прежде всего скажем о том, что догмат о сошествии Христа во ад приоткрывает завесу над тайной, которой окутаны взаимоотношения между Богом и диаволом. История этих взаимоотношений восходит ко времени сотворения мира. По общецерковному учению, диавол был сотворен как существо благое и совершенное, но отпал от Бога вследствие гордости. Драма личных взаимоотношений между Богом и диаволом этим не окончилась. С момента своего отпадения диавол начал всеми силами сопротивляться божественной благости и любви, делать все от него зависящее, чтобы воспрепятствовать спасению людей и тварного бытия. Однако диавол не всесилен: его возможности ограничены Богом, и он может действовать только в тех рамках, в которых это попускается Богом. Последнее подтверждается начальными строками книги Иова, где диавол предстает как существо, во-первых, находящееся в личных взаимоотношениях с Богом, во-вторых, всецело подвластное Богу.
Сотворив людей и поставив их в ситуацию, когда для них стал возможен выбор между добром и злом, Бог взял на Себя ответственность за их дальнейшую судьбу. Бог не оставил человека один на один с диаволом, но Сам вступился в борьбу за духовное выживание человечества. Для этого Он посылал к людям пророков и учителей, а затем Сам стал человеком, претерпел крестные страдания и смерть, сошел во ад и воскрес, дабы разделить с человеком его судьбу. Сойдя во ад, Христос не уничтожил диавола как персональное живое существо, но «упразднил державу диавола», то есть лишил диавола власти и силы, украденной им у Бога. Ибо диавол, воспротивившись Богу, ставил перед собой задачу создать свое автономное царство, в котором он один был бы хозяином, отвоевать у Бога некое пространство, где присутствие Божие вообще никак не ощущалось бы: именно таким местом был шеол в ветхозаветном представлении. После Христа шеол становится местом божественного присутствия.
Впрочем, это присутствие, которое воспринимается находящимися в раю как источник радости и блаженства, для находящихся в аду является источником мучений. Ад после Христа — уже не место, где диавол властвует, а люди страдают; ад — это прежде всего темница для самого диавола, а также для тех, кто добровольно остается с ним, чтобы разделить его судьбу. Жало смерти упразднено Христом, и стены ада разрушены. Но «смерть и без жала для нас еще сильна… Ад и с разрушенными стенами и с упраздненными вратами еще продолжает наполняться теми, кои, оставив тесный царский путь креста, ведущий в рай, идут всю свою жизнь путем широким…»
Христос сошел во ад не как очередная жертва диавола, но как Победитель: Он сошел, чтобы «связать сильного» и «расхитить сосуды его». По святоотеческому учению, диавол не узнал во Христе воплотившегося Бога: он принял Его за простого человека и под «приманкой» плоти проглотил «крючок» Божества (Григорий Нисский). Однако присутствие Христа в аду стало тем ядом, который начал постепенно разрушать ад изнутри (Афраат). Окончательное разрушение ада и окончательная победа над диаволом произойдут при Втором Пришествии Христа, когда «последний враг истребится — смерть», когда все будет покорено Христу и Бог станет «все во всем».
Догмат о сошествии Христа во ад имеет важное значение для понимания действий Бога в человеческой истории, отраженных на страницах Ветхого Завета. Библейское повествование о всемирном потопе, результатом которого была гибель всего человечества, является камнем преткновения для многих, кто хотел бы уверовать в милосердного Бога, но не может смириться с Богом, «раскаивающимся» в собственных действиях. Однако учение о сошествии во ад, изложенное в 1 Пет. 3:18-21, вносит совершенно новую перспективу в наше понимание тайны спасения. Оказывается, выносимый Богом смертный приговор, прерывающий жизнь человека, не означает того, что человек лишается надежды на спасение: не обратившись к Богу в жизни земной, люди могли обратиться к нему за гробом, услышав проповедь Христа в темнице ада. Предав созданных Им людей смерти, Бог не погубил их, но лишь перевел в иное состояние, находясь в котором, они имели возможность услышать проповедь Христа, уверовать и последовать за Ним.
Подробнее в книге епископа Илариона (Алфеева) “Христос — Победитель ада. Тема сошествия во ад в восточно-христианской традиции” http://hilarion.ru/works/bookpage/russian/vict
Канон образа Воскресения – «Анастасис»
В первом композиционном варианте фигура Христа повернута навстречу к прародителям, во втором — наоборот, от них; в обоих случаях исследователи предполагают влияние римских триумфальных изображений. 
В третьем и четвертом композиционных вариантах, которые появились позже, фигуры Адама и Евы расположены по обе стороны от Христа. Христос изображен фронтально, Он протягивает руки прародителям. В третьем композиционном варианте главной темой становится явление человечеству, представленному Адамом и Евой, славы Христа. В четвертом варианте доминанта — момент обóженья, вовлечение человека в славу Божию. Здесь можно предположить влияние иконы Преображения. Однако на этой иконе апостолы изображаются упавшими на лица от Фаворского света, а на иконе «Анастасис» Христос тянет Адама и Еву к Себе, внутрь мандорлы, и это зрительно являет возможность преображения для человека. Фронтальное решение включает этот образ в ряд «предстояний», столь важный в храмовом контексте.
Кроме Адама и Евы, на образах «Анастасис» обязательно присутствуют царь Давид и царь Соломон. Можно предположить, что царь Давид изображается как прародитель Христа по плоти (Мессия должен был приити из колена Давидова); царь Соломон — как создатель храма, о котором, как считали, были произнесены слова «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (Ио., 2: 19). Оба изображаются в своем царском достоинстве, в коронах и царских одеждах — рядом с «Царем славы» (Пс. 23: 10) они выступают теми двумя свидетелями, которые в Библии считаются необходимыми для подтверждения истинности события.
Исторически более поздними являются композиции «Анастасис», на которых изображается Иоанн Предтеча — первый новозаветный пророк, благовествовавший о Христе даже в аду. За Евой может быть помещен Авель — первый человек, чье поклонение Всевышнему описано в Библии (Быт. 4: 2-12), он же — первый умерший и первый убитый, причем убитый во время жертвоприношения Богу. Оба образа — Иоанна Предтечи и Авеля — связаны с деятельным служением Господу и с жертвенностью такого служения. Благодаря этому актуализируется связь с темой евхаристии.
Но смысл иконы еще теснее связан с Ветхим Заветом, т. к. понимание его дополняется переживанием ветхозаветной Пасхи. «Анастасис» — икона перехода, перехода из ада в рай, из рабства греху — к благодати, что выражено и композиционно, и образно. Этот переход символизируется и ярким контрастом черной бездны внизу и золотого сияния вверху, и то, что земля под Христом разделена, как некогда было разделено море для исхода в Землю Обетованную. Христос находится над гранью между тьмой и светом, над сломанными вратами ада, и ведет вслед за Собой ветхозаветных праведников, как Моисей сквозь Черемное море. Крест в Его руках в контексте этого образа становится новым посохом Моисея, с помощью которого пророк разделил море и извел воду в пустыне, а Христос победил смерть и освободил человечество. Собственно образ Моисея появляется лишь на поздних, начиная с XV в., иконах, причем он изображается не в ряду пророков за Адамом и Евой, а внизу, в бездне под ногами Христа, выводящим еще одну группу праведников из ада.
В отечественной науке проводилось сопоставление икон «Анастасис» и по другим признакам. Сравнительный анализ различных вариантов образа позволяет сделать вывод, что даже такие важные аспекты, как взаимное расположение Христа и Адама, размещение Адамы и Евы по одну или по обе стороны от Христа, а также различия в цветовой гамме, хоть и являются насыщенными символически, но их, как варьирующиеся, можно признать не самыми главными для понимания иконы. Неизменным остается жест Христа: на всех древних изображениях, независимо от того, к какому композиционному типу, по классификации А. Картсонис, они относятся, Христос держит Адама за руку. Также неизменно и расположение ада (антропоморфное или реже только в виде «разоренной бездны») — внизу, под ногами Христа. Попробуем в самых общих чертах отметить проблематику, связанную с этими двумя постоянными моментами, а именно, где происходит эта встреча (по крайней мере относительно ада), и Кто встречает Адама.
«Сошествие Христа во ад». Новгородская икона XIV в.