Свет полумесяца
Неизвестная эпохальная битва
Впрочем, о стоянии на Угре многие россияне, по крайней мере, что-то слышали. А вот о действительно эпохальной для российской истории битве, состоявшейся еще через 92 года, абсолютное большинство граждан нашей страны не имеет ни малейшего понятия. И это, пожалуй, самое удивительное в нашем и без того удивительном восприятии собственной истории.
Иван Грозный в начале своего царствования весьма успешно продвигал русские рубежи на восток и юго-восток, покорив Казанское и Астраханское ханства, таким образом, выйдя к Каспию и разорвав окружавшее Россию с юга и востока полукольцо тюркских исламских стран. Однако затем он втянулся в Ливонскую войну, которая началась для нас за здравие, а завершилась совершенно за упокой. Этим решила воспользоваться Османская империя, крайне недовольная поражениями родственников-единоверцев на Волге. Ей захотелось как минимум восстановить разорванное полукольцо (или полумесяц?) вокруг русских земель. Напрямую османы воевать не стали, поскольку имели возможность действовать чужими руками.
В мае 1571 г. вассал османов крымский хан Девлет-Гирей с сорокатысячным войском провел стремительный набег на Русь и сжег Москву (кроме Кремля). Погибли и были уведены в плен десятки тысяч человек. Иван Васильевич впал в панику и готов был отдать Казань и Астрахань.
Девлет-Гирей, однако, справедливо решил, что Казань и Астрахань придут сами собой, если захватить Москву, ослабленную предыдущим набегом, Ливонской войной и эпидемией чумы. Причем захватить не на время, а навсегда. Он заранее поделил земли Московской Руси между своими мурзами и отправился в поход с целью покончить с этим государством. Численность его войска, состоявшего из всего взрослого мужского населения Крымского ханства, а также ногайцев и турецких янычар, составляла 100–120 тыс. чел., т.е. в три раза больше, чем годом ранее. Потому что теперь речь шла не о набеге с целью грабежа и угона пленных, а о полном разгроме и постоянной оккупации.
На границе Руси (которая на юге тогда более или менее совпадала с границей нынешней Московской области) агрессоров ожидало русское войско под командованием князя Михаила Воротынского. Оно включало опричников, земские отряды, донских и украинских казаков, немецких наемников. Всего — примерно 30–40 тыс. чел. (по некоторым данным — до 60 тыс.). Сильной стороной русского войска было наличие «средневекового бронепоезда» — Гуляй-города. Он представлял собой передвижную крепость: деревянные щиты с бойницами, установленные на телегах. Тем не менее соотношение сил особых шансов на спасение страны не оставляло. Иван Грозный бежал в Новгород, однако, если бы пала Москва, захват остальной части государства был бы для крымско-турецких оккупантов делом техники.
В конце июля 1572-го войско Девлет-Гирея разбило несколько небольших русских отрядов, форсировало Оку в стороне от основных позиций войск Воротынского и пошло на Москву. Воротынский снялся с позиций и пошел следом, надеясь догнать противника до его подхода к Москве и ударить ему в тыл.
Неизвестный автор. Нашествие монголо-татар. Миниатюра из «Жития Ефросинии Суздальской»
Это удалось сделать 29 июля у села Молоди (сейчас — Чеховский район Московской области). Русский авангард под командованием князя Дмитрия Хворостинина настиг и полностью уничтожил крымский арьергард. Желаемый результат был достигнут: Девлет-Гирей развернулся и обрушился на Хворостинина. Тот начал отступление, очень удачно приведя противника к Гуляй-городу. Залп «бронепоезда» имел чрезвычайно сильный эффект, атаки остановились на целых два дня. Лишь 31 июля крымское войско пошло на штурм Гуляй-города. Однако и он был отбит с огромными потерями для противника. Впрочем, у русских они тоже были, хотя и гораздо меньшие.
Решающий штурм Девлет-Гирей начал 2 августа. Ему не хватало для штурма пехоты, поэтому он приказал спешиться и идти на штурм всей коннице, в том числе и турецким янычарам. Идя по горам трупов своих товарищей, атакующие пытались рубить саблями и даже руками ломать стены Гуляй-города. Обороняющиеся эти руки успешно отрубали.
Если бы битва при Молодях окончилась иначе, вся история России пошла бы совершенно по-другому.
К вечеру Воротынский незаметно вывел из Гуляй-города свои основные силы, также незаметно провел их по лощине и ударил в тыл увлеченному штурмом противнику. Одновременно люди Хворостинина сделали вылазку непосредственно из-за стен укрепления. Получив внезапный двойной удар, крымское войско, уже и так понесшее огромные потери, развалилось и побежало. Русские преследовали его до переправы через Оку. Погибли почти все крымские мурзы (в этом смысле можно сказать, что они получили обещанную им московскую землю, оставшись в ней навсегда), внук, сын и зять самого Девлет-Гирея, все янычары. В Крым вернулось по разным данным от 10 до 20 тыс. чел. Русские потери не превысили 6 тыс. чел.
Для Крымского ханства поход на Москву 1572 г. стал даже не поражением, а национальной катастрофой, от которой это государство не оправилось никогда, хотя просуществовало еще два века. Столь значительные потери мужского населения (которое, как уже было сказано, ушло в поход почти целиком и, соответственно, почти целиком погибло) компенсировать было просто невозможно. Стоящая за Крымом Османская империя больше не имела шансов вернуть под контроль Поволжье. Поэтому она перешла к длительной многовековой обороне от расширяющейся России, проиграв ей впоследствии множество войн. Россия же быстро двинулась на юг и без всяких ограничений — на восток, всего за шестьдесят семь лет дойдя от Волги до Тихого океана (для тех времен скорость просто головокружительная).
Если бы битва при Молодях окончилась иначе, то, как несложно догадаться, вся история России пошла бы совершенно по-другому. Разумеется, страна не осталась бы под крымско-турецким игом навсегда, поскольку Османская империя так или иначе распалась бы. Однако даже одно-два столетия под этим игом имели бы для страны и ее народа совершенно необратимый характер. Освободиться могла бы крайне отсталая и слабая, в значительной степени исламизированная страна в границах, скорее всего, той же нынешней Московской области или, в лучшем случае, еще нескольких соседних областей. На расширение в какую-либо сторону у нее бы уже не было ни ресурсов, ни потенциала, к тому же места были бы заняты другими, более успешными странами. Которые, скорее всего, рано или поздно совсем завершили бы историю государства Российского.
С этой точки зрения битва при Молодях по своему значению входит в пятерку важнейших в национальной истории сражений (наряду с Ледовым побоищем, Полтавской баталией, Московской и Сталинградской битвами Великой Отечественной). К тому же и в чисто военном плане все было проведено блестяще, очень немного битв в нашей истории столь безупречны по стилю и соотношению потерь сторон (особенно учитывая первоначальное соотношение сил). И вместе с тем это событие совершенно не известно в широких кругах. В отличие от упомянутой в начале Куликовской битвы или Бородинского сражения, в котором наши потери были огромны (гораздо выше, чем у французов), а военная и даже психологическая польза от него — в высшей степени сомнительны. Не говоря уж о том, что данное сражение никак нельзя считать для нас победным, как несложно догадаться, после побед столицы не сдают.
Причем эти, мягко говоря, исторические странности тянутся к нам с позапрошлого века, ведь советская историография в очень значительной степени унаследовала дореволюционные традиции.
Правда, некоторых наших сегодняшних соотечественников, по-видимому, устроил бы как раз иной исход битвы при Молодях, точнее — его исторические последствия. Ведь у нас сейчас многие мечтают, чтобы Россия стала «нормальной небольшой европейской страной». Почему нормальность обратно пропорциональна размерам — абсолютно неясно (примеры США, Канады, Австралии никак не подтверждают такую зависимость), но установка довольно сильная, угробить собственную страну мечтают сегодня очень многие. А проиграли бы при Молодях — и была бы сейчас Россия чем-то вроде Словакии. Только немножко хуже. Или, скорее, она была бы чем-то вроде Молдавии или Албании (обе, кстати, тоже очень долго просидели под османским игом, причем вторая почти полностью под ним исламизировалась). Тоже ведь небольшие европейские страны, числящиеся нормальными. Албанию даже в НАТО приняли. И Молдавию бы приняли, если бы не Приднестровье. Вы куда хотите — в Албанию или в Молдавию? А почему тогда не едете?