Страшные тайны подземелий вильнюсского костела Святого Духа

В Вильнюсе на улице Доминиканской (нынешняя Доминикону) внимание гостей города привлекает большой костел. Это костел Святого Духа бывшего Доминиканского монастыря. Доминиканский орден пригласил в Литву еще король Александр. В 1501 году он с согласия своего духовного отца — настоятеля костёла Николая Корчака, передал храм монахам. Епископ Адальберт Войцех Табор подарил ордену большой участок земли с постройками рядом с храмом. По инициативе короля Александра на этом участке и был построен монастырь, а сам костёл перестроен.

 

У самого Костела Святого Духа долгая и непростая история. Нынешний костел – это как минимум пятое его здание, возведенное на этом месте. По мнению некоторых историков, деревянная православная церковь на этом месте стояла уже во времена Великого Князя Гедимина.

 

Приходской храм неоднократно перестаивался. В XVI веке пристроили католический монастырь и перестроили церковь в костел. Храм неоднократно горел. Во время пожара 1742 года в костеле выгорело все, включая первый в Вильне орган и даже гробы в подземельях костела. После пожаров 1748 и 1749 годов в сравнительно короткий срок стараниями монахов-доминиканцев на средства магната Людвика Паца, Бригитты Сологуб из рода Радзивиллов и других меценатов к 1770 году храм и монастырь были заново отстроены. После этого костёл и приобрёл пышный декор в стиле рококо работы великого Глаубица.

 

В 1812 году храм пострадал теперь уже от французских солдат и ремонтировался в 1813—1815 годах. В 1844 году российские власти упразднили монастырь. В его помещениях по распоряжению генерал-губернатора М. Н. Муравьёва-Виленского содержались в заключении участники антигосударственного восстания 1863 года.

 

Сам костел производит очень сильное впечатление не только величиной, но и своим убранством, главным алтарем, авторство которого одни искусствоведы приписывают Франциску Игнатию Гоферу, другие — Иоганну Кристофу Глаубицу. Во второй половине XVIII века в храме были сооружены еще 16 алтарей в стиле рококо из цветного гипса, имитирующего разноцветный мрамор, барочными фресками, росписью сводов, а также настенною росписью в коридоре, ведущем от портала в храм.

 

Под храмом, как и положено, располагаются подземелья — девять готических подвалов, образующих целый лабиринт. Длина самого большого из них 33 м. Предполагается, что они располагаются на двух, а возможно и более уровнях. Издавна в монастырских подземельях хоронили не только монахов, но прихожан и знатных жителей города. Среди захороненных здесь по упоминаниям в различных документах и исследованиях: лидский староста Христофор Стефан Сапега (1627), его жена Анна и её отец князь Александр (1643), трокский воевода Александр Пац (1771), Людвик Пац и его жена Виктория из графов Потоцких (1773), княгиня Теодора Сапежина (1774). В подземельях хоронились также многочисленные жертвы эпидемий холеры и чумы. Тогда же в этих подвалах хоронили даже преступников и заключенных.

 

Среди захороненных есть останки воинов французской армии 1812 года. Об этом можно судить по остаткам формы и пуговицам солдат армии Наполеона. Отступления его армии шло по старой Смоленской дороге, которая проходила и через Вильну, здесь их погибло и умерло десятки тысяч. Из архивных источников стало известно, что в 1812 году французы оборудовали в костеле Святого Духа госпиталь – умерших относили в подвал.

 

В последние годы и в Вильнюсе обнаружено несколько братских могил с останками солдат наполеоновской армии, в том числе недалеко от городского центра. Их перезахоронили на Антокольском, а также на Военном кладбище у входа в парк Вингис, где захоронены погибшие в Первой Мировой Войне.

 

Особенности микроклимата, постоянная температура и сухой воздух способствовали тому, что часть трупов не разложилась, а подверглась мумификации. Всего тут было выявлено около 4 000 захоронений, 153 гроба, 473 взрослых мумии и 85 мумифицировавшихся трупов детей, 205 черепов. Серьезные научные раскопки и исследования тут не проводилось, если не считать работу студентов медицинского факультета Виленского университета им. С.Батория в 1930-32 гг., по упорядочению захоронений, а также проведённые затем, в 60-годы, незаконченные исследования подземелий монастыря. При Советской Литве, в храм стали подводить трубы парового отопления, пришли рабочие с кирками и лопатами, земляные полы вскрыли и наткнулись на захоронения. Нашли множество гробов под утрамбованным земляным полом с сохранившимися мумиями. Захоронение производилось не в один ярус. По всей вероятности здесь хоронили тех прихожан, кто внес наибольшую лепту в строительство, украшение и содержание храма, а также монахов Доминиканского монастыря. И это всё что было публично объявлено, поскольку более подробно с результатами этих исследований общественность так и не познакомили.
 

Судя по замурованным ходам и ступеням, ведущих вниз и упирающихся в стену, здесь находится еще много подземелий. Возможно скрывается еще и не один уровень, где наша фантазия уже видит сокровища знатных горожан, которых тут некогда захоронили. Но в то время уже не хоронили вместе с сокровищами. За каждым усопшим уже стояли наследники.

 

Несколько лет назад мне удалось побывать в этих подземельях – там находятся высохшие трупы женщин, мужчин, детей, солдат в форме наполеоновской армии. И десятка три черепов на стеллажах вдоль стены. Без особой надобности сюда никого не пускают, мир мумий не любит не только мирского шума, но, как оказалось, даже от небольшой перемены микроклимата процесс их разложения может возобновиться в любую минуту.

 

Когда же по решению властей эти подвалы стали готовить для экскурсий, открылось неожиданное. Одна из галерей подвала оказалась замурована. Производители работ, предполагая, что за ней находится вход в еще один из монастырских подвалов, а то и подземных ходов, множество которых по преданиям было вырыто в разные века под Старым Городом, стали разрушать стену.

 

Им открылась жуткая картина: множество людей, стоящих и лежащих у стен подземелья и на полу, высохших, но с сохранившимися лицами, телами и одеждой. Прикосновения к этим телам оказались для них роковыми, одежда и мягкие ткани мумий рассыпались, оставляя кости. Когда же пыль осела, оставшиеся кости сгребли подальше от входа в дальний конец тоннеля. Приехавшие врачи санэпидстанции запретили дальнейшие посещения. Тоннель замуровали.

 

С чумой и холерой шутки плохи. Вирус может проснуться и вырваться их подземелья в любую минуту – и от города может остаться лишь горстка чудом выживших людей среди брошенных домов. Недаром небесным покровителем Вильны был святой Христофор, а почти в каждом храме была и икона святого Себастьяна – основных защитников от эпидемий средневековой Европы.

 

В подземелье нашли мумию женщины, прижимающей к себе ребенка, очень похожую на живую икону – плод труда названных студентов-медиков, Так или иначе, посещение этого подземелья производило очень сильное впечатление на любого человека, побывавшего там.

 

Возможно, что здесь были подвалы инквизиции. Ведь именно доминиканцы в 1232 году, когда инквизиция была передана их ордену, становятся главными судьями над еретиками и противниками веры и церкви. Они называли себя Псы Господни (Domini Canes), эмблема доминиканского ордена – бегущая собака с пылающим факелом в зубах, и именно они возглавили инквизицию в Европе.

 

Доминиканский орден был основан почти одновременно с францисканским священником и каноником из Осме, что в Испании, Домиником де Гусманом Гарсесом (р. 1170 г.). В конце XII – начале XIII века в Римской церкви появилось множество еретиков, часть которых нашла себе приют в южной Франции и производила большие волнения. А то, что происходит в Южной Франции – очень близко касается и испанской короны. Еретики через перевалы проникали в северную Испанию, что всегда грозило большими проблемами. Во время путешествия через южную Францию Доминик, увидев такое плачевное положение, решился для возвращения еретиков в лоно церкви основать специальный орден. Папа Иннокентий III в 1215 г. дал на это разрешение, а 22 декабря 1216 г. Гонорий III утвердил устав. Но кроме этого Гонорий предоставил ордену и право заниматься проповедничеством и совершением исповеди. От этого основного занятия проповедью орден Доминика и был назван орденом братьев-проповедников; ну а впоследствии в честь основателя он стал называться доминиканским.

 

Поначалу орден святого Доминика был весьма близок к ордену святого Франциска. Различие заключалось только в том, что он, сообразно своей задаче принял преимущественно ученое направление и действовал, как орден ученый, среди высших сословий. По смерти Доминика в 1221 г. его орден вместе с францисканским весьма распространились по всей Западной Европе.

 

Ни один монашеский орден, – за исключением впоследствии ордена иезуитов, – не приобрел в римской церкви такого важного значения, какое приобрели эти нищенские ордена – францисканский и доминиканский. Причина заключалась в особом, отличном от других орденов характере и направлении их деятельности. Монахи из других западных орденов, согласно своим обетам, должны были проводить жизнь вдали от общества и заботиться только о своем спасении; участия в церковных делах не принимали; даже пастырская деятельность, при посредстве которой они могли бы оказывать влияние на общество, была им запрещена папами.

 

Ордена же францисканский и доминиканский, напротив, были предназначены своими основателями действовать среди общества в интересах церкви, и папы не только не препятствовали этому, но даже облегчали выполнение такого назначения, предоставив членам того и другого ордена широкое право повсеместной пастырской деятельности. Тем-то и привлекли внимание короля Александра. Виленский обыватель не спешил в костелы, предпочитая по старинке привычные православные церкви новым католическим.

 

Сами францисканцы и доминиканцы составили из себя особого рода иерархию, находящуюся в непосредственном подчинении папского престола, а местным церковным властям не подчинявшуюся. Благодаря такому положению в церкви, эти нищенствующие монахи на первых же порах принимали самое живое участие во всех родах духовной деятельности. Они были и миссионерами, и проповедниками, и духовниками, и учеными богословами, и философами, и профессорами университетов, и советниками, и агентами пап и т. д.

 

В монастыре в разное время проживало до 60 монахов. (Был свой новициат, в католической церкви – период послушничества, т. е. испытания вступающих в монашеский орден). Была своя библиотека, аптека с лабораторией, своя духовная академия. В ней преподавали теологию, историю церкви, каноническое право, библейскую хронологию, философию, риторику, литературу, физику, арифметику, начало алгебры и языки. Кроме того, слушателям академии дозволялось и посещение лекций в Виленском университете, основанном королём Речи Посполитой Стефаном Баторем в 1579 году.

 

Но в годы Реформации и Контрреформации доминиканский монастырь потерял значение основного борца с ересями, которое от него перешло к иезуитам.

 

С приходом католичества и вытеснения православных, инквизиция пришла и в Литву. В 16 века, после Люблинской унии 1569 г., когда образовалось федеративное государство Речь Посполитая народов Польши и Литвы, и, особенно после Брестской унии 1596 г., когда церкви Речи Посполитой полностью перешли под юрисдикцию Ватикана, влияние инквизиции по отношению к еретикам и инаковерующим, стало особенно жестким. Считается, что до прихода иезуитов Суда Инквизиции в Литве не было. В Литовском Статуте 1529 года не было статей направленных против еретиков. Ведьм преследовали местные власти – суды старост и управляющих имениями. Но в 3-ем Литовском статуте они уже были. Ворожба уже признавалась тяжким преступлением.

 

Вот поэтому в Кавне (ныне Каунас) и сожгли ведьму по имени Ульяна – сведения об этом дошли до нас из середины 16 века. Мол, плохо лечила. (Представляю, что было бы с нашими современными медиками, если бы мы продолжали жить по Литовскому Статуту). В колдовстве обвиняли друг друга соседи в Жемайтии, а также их слуги. Процессы против ведьм происходили по всей Литве. В архивах находили более сотни документов о их преследованиях и даже сожжениях. Но наказывали не только ведьм.

 

Сама инквизиция создавалась для борьбы с еретиками, в первую очередь альбигойцами, а также с ложнокрещенными евреями – этим занималась так называемая Первая Инквизиция. Донос во времена Первой инквизиции еще должен был быть доказательным, а следствие еще не было тайным. Инквизиция осудила множество людей: были и костры, и страшные тюрьмы и пытки. Но тогда выносилось и довольно значительное количество оправдательных приговоров.

 

Но вот пришла эпоха Возрождения, и по всей Европе запылали костры. По-прежнему осуждали еретиков. Но подавляющее большинство дел теперь касалось уже не столько ведьм и колдунов, сколько ученых и вольнодумцев. Когда с XVI века делопроизводство стало тайным, инквизиция уже не выносила оправдательных приговоров. Справедливости ради скажем, что и протестанты, и реформаторы тоже не отставали. Более 200 лет пылали костры в просвещенной Западной Европе, и только с началом наполеоновских войн этот процесс прекратился. Последний костер в Европе загорелся в 1794 г. в протестантской Швейцарии, а предпоследний – в 1792 г. в Севилье.

 

Кроме пыток и сожжения на костре применялись и другие казни, например, захоронение заживо. Вот в 1295 году Мария де Роменвиль подозреваемая в краже, была зарыта живою в землю в Отельи по приговору Бальи Сент-Женевьев. В 1302 году он также приговорил к этой ужасной казни Амелотту де Христель за похищение между прочими вещами юбки, двух колец и двух поясов. А в 1460 году, в царствование Людовика XI, Перетта Маужер была похоронена заживо за воровство и укрывательство. В Германии также казнили женщин, которые убивали своих детей. Были и другие аналогичные казни. Среди них – замуровывание. Замуровывание – это такой вид смертной казни, при которой человека помещали в строящуюся стену или окружали глухими стенами со всех сторон, после чего тот умирал от голодного истощения или обезвоживания. Это отличает её от погребения заживо, где человек умирал от удушья.

 

Дальний подвал с большим количеством заживо замурованных людей, вполне возможно, и был тем местом, где тихо избавлялись от осужденных тайным следствием тайного суда инквизиции. И именно этим объясняется большое количество замурованных заживо, и отсутствие на телах следов чумы и холеры.

 

Возможно, что подвалы и тоннели храма имеют продолжение. В этой части города – где не копнешь, там и наткнешься не то на квартал старого города, не то на подвал, не то на что-то еще более интересное.

 

В нашем детстве ходили упорные слухи о том, что именно здесь начинается подземный ход, ведущий отсюда прямо в Тракай – туда, где стоит замок XIV века, резиденция великих литовских князей. И что после окончания строительства строителей этого тоннеля убили и похоронили в нем самом, чтобы тайна этого подземного хода так и осталась тайной. Но и эта легенда пока не получила подтверждения.

 

Один из старых виленчан, специалист по подземным сооружениям и канализации Старого Города, еще в начале 80-х годов прошлого века рассказывал мне, что катакомбы костела Святого Духа все же были связаны с многочисленными подземельями литовской столицы. Но вели они не к тракайским озерам, а выходили к рекам и подвалам обычных домов. В разные времена в Старом Городе то здесь, то там проваливалась земля и открывался вход не то в очередное подземелье, не то в старый подземный ход. Городские службы засыпали его песком и строительным мусором, нимало не заботясь о том, какие открытия может принести очередная случайная находка.

 

Более или менее точной карты подземных сооружений Вильнюса не существует. Много документов хранилось в архиве Виленского Водоканала, но и те в процессе чистки архива в конце 60-х годов без разбора были сданы в макулатуру. Известно, что есть подземелья и ходы и под Кафедральным собором, и под Вильнюсский бастионом, и под средневековыми улочками Старого Города, а также под районом бывшего еврейского гетто, где во времена оккупации жители гетто сами прорывали подземные ходы и укрытия, подолгу скрывались в них от фашистов, а некоторые смельчаки даже выбирались из него для нападений на немецких солдат и офицеров, и ими же уходили к партизанам. Рассказывали и про подземелья под столичной Ратушей, где хранилась городская казна и архив, а также содержали должников и преступников. Подземный ход в 19 веке был найден под замковой горой Гедимина. Но засыпали и его, как было сказано, испугавшись удушливого запаха, оттуда исходившего.

 

Недавно в Вильнюс приезжал один из самых известных в мире исследователей мумий – итальянец Дарио Пиомбино-Маскали, известный по документальному фильму “Мумии Сицилии”. Его внимание и привлекли таинственные захоронения. Вместе с профессором Р. Янкаускасом из Вильнюсского Университета он собирается исследовать 17 мумий, которые сохранились лучше всего. Их очистят и исследуют при помощи рентгена и томографа, возьмут образцы тканей, чтобы разобраться, от чего умерли эти люди, когда и почему их здесь захоронили. Попробуют с помощью генетических исследований установить и возможные родственные связи с известными деятелями богатой истории нашего края.

 

 

 

 

Лестница в мистический второй подземный этаж.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фотографии автора, Видманта Балкуно и Форума белорусских диггеров и историков antiCAVES.BY