Симеон Полоцкий
Первые стихотворения написал в годы учебы. В 1656 принял монашеский постриг под именем Симеон. В 1664 навсегда переехал в Москву, где к его монашескому имени и добавилось прозвание Полоцкий. В Москве получил поддержку царя Алексея Михайловича, при дворе которого он признавался как мудрейший «философ», «вития» и «пиит».
Пользуясь благосклонностью царя, Симеон Полоцкий развернул в Москве широкую просветительскую деятельность — преподавал в
Интересна и еще одна мысль Полоцкого, он пишет о том, что троеперстное знамение употребляется всеми православными народами, за исключением небольшого числа великоруссов, и именно этот факт как нельзя лучше говорит в пользу апостольской древности троеперстия. Он искренне считал традиционные обычаи Русской церкви заблуждением, а правила Греческой православной церкви — истиной, ведь он был воспитан именно в этой традиции. Здесь очень четко проявляется само отношение Симеона Полоцкого к собственно русским церковным традициям, которые были для него малоценны.
Творческое наследие Симеона Полоцкого обширно: книги проповедей «Обед душевный» и «Вечеря душевная», богословский труд «Венец веры православно-католической», сохранившиеся в рукописях книги «Рифмологион» и «Вертоград многоцветный», включающие не одну тысячу стихов.
Религиозно-философские предпочтения Симеона Полоцкого определялись его образованием, полученном в прозападных учебных заведениях Киева и Вильно. Впрочем, сам Симеон Полоцкий не был, так сказать, профессиональным философом, скорее он был профессиональным литератором и поэтом. Уверенный в том, что Россия должна избавиться от тяги к своей исключительности и самобытности, он всю свою деятельность посвятил тому, чтобы распространить здесь идеи западно-европейского гуманизма и рационализма. И прежде всего он пропагандировал светскую науку, столь рьяно отрицаемую ранее в древнерусской мысли.
Конечно, будучи монахом, Симеон Полоцкий признавал, что светская наука и, в первую очередь, философия, вторична по отношению к богословию. В «Вертограде многоцветном» он писал:
“Философии конец: тако людем жити,
Еже бы по-силному Богу точным быти.”
Более того, немало трудов он посвятил тому, чтобы утвердить в российском религиозно-философском сознании истинное, как ему казалось, православное вероучение. Однако сами подходы к толкованию православного вероучения Симеоном Полоцким значительно отличались и от традиционных для России, и даже от тех, что пришли с нововведениями, которые были привнесены в русскую жизнь церковной реформой. Поэтому совсем не случайно то идейное направление, которое поддерживал и развивал Симеон Полоцкий, и получило название «латинства». На примере творчества Симеона Полоцкого можно выделить основные компоненты этого направления.
Прежде всего, разделяя веру и рациональное, «разумное» знание, Симеон Полоцкий все же всегда подчеркивал, что светское, рациональное знание —
“Ты же, о читателю, изволь чести умно,
Разум, удобь возмеши, внимая разумно,
Употребляй… тогда полза будет…”
«Разумное» знание, «разумная полза» всякого дела — вот к чему призывал Симеон Полоцкий. Рассуждая о философии, он прежде всего говорит о ее «ползе». Так, знаменитым философам прошлого, Фалесу Милетскому, Диогену, Аристиппу в его стихах в разных вариантах задают один и тот же вопрос: «Кая в философии полза, человече?» А в строках, восхваляющих разум, он прямо отрицает предыдущую традицию, утверждая, что те, кто не пользуются своим разумом, «иже умом дети»:
Разум есть прешедшая добре рассуждати,
настоящая паки благоустрояти,
Еще предвидение будущих имети, —
сих делес не творяют, иже умом дети.
Обвинения Симеона Полоцкого вовсе не означают, что идеологи старообрядчества и в самом деле были неграмотны и необразованны. Они не имели образования в понимании самого Симеона, т. е. не были образованны на западно-европейский лад. Более того, видимо, Симеон Полоцкий вполне искренне не понимал и не принимал той системы доказательств, которой пользовались старообрядцы, — слишком далеки от него были древнерусские традиции. В отличие от них, для Симеона Полоцкого было аксиомой — истинное познание Бога возможно только путем сочетания веры и разумного знания.
Поэтому уже один тезис о «разумности», по сути дела, главный тезис Симеона Полоцкого, показывает, насколько его религиозно-философские воззрения были отличны
Даже к библейским текстам Симеон Полоцкий относился совсем по-новому. Так, по примеру польского поэта эпохи Возрождения Яна Кохановского, и впервые в русской литературе, он переложил современными стихами одну из библейских книг — Псалтирь. «Псалтирь рифмованная» была напечатана в 1680, а в 1685 положена на музыку дьяком Василием Титовым.
Сам факт поэтического перевода библейского текста — небывалый в истории России, где очень трепетно относились к Священному Писанию. Ведь в этом факте явно прослеживается стремление к рационально-критическому восприятию Библии. Уже в предисловии к «Псалтири рифмованной» Симеон Полоцкий обозначает этот новый методологическ»й принцип, предназначая свое сочинение тем, «кто разумно хвалят Господа», а читателей он призывает: «Молю тя, здравым умом да судиша». Сам же перевод осуществлялся, по словам Полоцкого, по принципу: «Держахася словес псалтирных и разума толкования приличнаго».
Именно поэтому в его трудах можно найти столь много ссылок на древнегреческих и западно-европейских философов, цитат из их произведений. Авторитет этих признанных во всем мире мудрецов позволял ему доказывать собственную правоту.
Вторая составляющая «латинства», как идейного направления 2-й пол. XVII в., напрямую связана с первой. Речь идет о пропаганде образования вообще, и светского образования в частности. Уже говорилось, сколь много сделал Симеон Полоцкий для развития системы образования в России. К этому стоит добавить подготовленные и изданные им буквари и др. просветительскую литературу. Множество призывов о необходимости образования разбросаны по разным его сочинениям. И снова мы встречаемся с главным обоснованием необходимости образования — чем образованнее человек, тем ближе стоит он к постижению Бога.
Особую роль в образовании Симеон Полоцкий уделял «семи свободным наукам» — традиционному набору наук, преподаваемых в западно-
И славу России он видел именно в расширении пределов знания, в развитии образования, сокрушаясь о том, что многие его современники не понимают его устремлений:
…Россия славу расширяет
Не мечем токмо, но и скоротечным
типом, чрез книги с сущым многовечным.
Но увы нравов! Иже истребляют,
яже честным трудове раждают.
Не хощем с солнцем мирови сияти,
в тме незнания любим пребывати.
Третий религиозно-философский компонент «латинства» является своеобразным синтезом двух первых. Вера, «разумность» и образованность позволяли решить главную задачу — воспитание «совершенного человека, на всякое дело уготованного». В представлении Симеона Полоцкого, «совершенный человек» — это добропорядочный, широко образованный христианин и верный сын своего государя. Больше всего этому идеалу соответствует, конечно, «иноческое житие» Однако, понимая исключительность иноческой судьбы, Симеон Полоцкий подчеркивает важность самого стремления к совершенству: «Духовнии вси, вы молитися непрестанно. Мирстии вси, вы трудитеся… во своем звании неленосно. Вои в полцех, художницы во градех и селех; тяжателие на нивах»
Одним из важнейших качеств «совершенного человека» Симеон Полоцкий считал любовь и верность государю. Это было неслучайно, ведь сам Симеон, обладавший столь необычными для Древней Руси религиозно-философскими убеждениями, да еще и выходец из Белоруссии, напрямую зависел от благорасположенности царя. И недаром в «букваре языка славенска» издания 1667 обобщенный образ «совершенного человека» приобретает конкретные черты верноподданного царя. В этой книге утверждается, что благополучие царя является главной целью существования остальных членов общества:
Ты, чтый, за сию милость моли Бога
царю пресветлу жити лета многа,
Во книзе жизни написану быти,
здраво, весело, славно в мире жити,
Вся супостаты силно побеждити…
И в своих конкретных поступках Симеон Полоцкий всегда выступал на стороне царской власти и в ее защиту, что проявилось во время споров между царем Алексеем Михайловичем и патр. Никоном о правах «царства» и «священства».
В понимании Симеоном Полоцким роли российского монарха прослеживается еще одна важная черта — он стремится обозначить русского царя как вселенского, ибо именно в создании вселенского православного царства он и видит главную задачу России как «Нового Израиля», в новых исторических условиях. В «Гусли доброгласной» (1676), обращаясь к царю Федору Алексеевичу, он писал:
Да возвеселится Израиль Новый
(царство Российское) о сотворшем
его и синове Сиона Московскаго да
возрадуются о тебе, царе своем.
В др. сочинениях его идеал выражен еще более четко. Так, в «Рифмологионе» он не просто воспевает российского царя, но формулирует смысловые и целевые установки будущего развития России:
Царю восточный, царю стран премногих,
нас избавивый от противник многих.
Прогнавы з Руси еретики,
будиж в победах преславен во веки!
Царствуй над всеми вселенныя страны,
из язык мрачных твори христианы.
Разшири веру, свет омрачным буди,
иже во смертней сени гибнут люди
<…> Царствуй, пресилен, преславен повсюду,
где солнца запад и встает откуду!
Подай ти Господь во мире сияти,
второму солнцу, всеми обладати,
Дабы тобою мрака избежати
всем родом земли и веру познати.
Буди Константин и Владимир миру,
сотри кумира и прослави веру.
Подай Господь миром обладати,
а в век будущий в небе царствовати.
Осмысление нового положения России в мире как вселенского православного царства имела большое значение для развитие отечественной историософии и было созвучно основным целевым задачам, которые формулировались в др. историософских произведениях того времени.
Просветительская деятельность Симеона Полоцкого оказала большое влияние на дальнейшее развитие отечественной религиозно-философской мысли, став своеобразной идеологической и культурологической подготовкой ко многим изменениям в российской жизни, осуществленным позднее Петром I.