Сергей Маврин: “Я сам называю поп-музыку – музыкой оглупления масс”
Сергей Маврин: “Все разговоры с Богом у меня происходят внутри”
Два года назад в Вильнюсе выступал с концертом лучший вокалист тяжёлого русского рока – Валерий Кипелов со своей группой “Кипелов”. В прошлом году этот же город посетила легендарная группа “Ария”. А в этом году, 16-го октября, в Вильнюсе на фестивале “Crazy Friends Fest” выступала ещё одна группа из семейки “Ария”, это группа талантливого гитариста, композитора, аранжировщика, поэта, радиоведущего, да и просто прекрасного и скромного человека Сергея Маврина со своей группой “Маврин”, коего без доли помпезности можно назвать живой легендой русского рока. После выступления на фестивале, Сергей Маврин дал интервью главному редактору ИА “Русские Новости” Ярославу Мошкову.
– Сергей, прежде всего, пользуясь случаем, передаю Вам наилучшие благопожелания и помощи Божией во благих делах от больших друзей нашего информагентства – известного московского миссионера и выходца из неформалов 70-х г.г., игумена Сергия (Рыбко) и от Координатора Союза Православных Братств РПЦ Юрия Агещева, с которыми Вы недавно виделись и общались в Саратове, на проходившем там рок-фестивале.
– Спасибо, очень приятно. Конечно же, их помню и взаимно желаю им всех благ.
– Во многих Ваших песнях звучат размышления о поиске себя в этом мире и о том, как ему легко сбиться с пути и упасть в пропасть, поётся о борьбе зла с добром, в некоторых песнях можно заметить и христианские размышления. Из чего можно сделать вывод, что Вы так же как и Ваш друг Валерий Кипелов, также православный.
– Я крещёный и православный, но к религии я отношусь как-то без фанатизма, что ли… Все наши песни это размышления о том, что происходит вокруг, причём достаточно неприятные вещи происходят вокруг нас. Повторюсь, все наши песни это размышления, размышления достаточно философские и личностные, очень многие песни я завуалировано пою сам за себя, о своих взглядах. С религией мы в принципе никогда особенно и не связывали свои песни, но если кто-то видит в них религиозные размышления, то, наверное, это хорошо, но произошло непроизвольно. И каждый по-своему прав. Религия это достаточно личностное, это моё такое глубокое убеждение, я меньше всего люблю об этом говорить. Все разговоры с Богом у меня происходят внутри и я не выношу их наружу.
– Хотелось бы задать Вам задать вопрос о патриотизме, который у Вас особенно прослеживался в песнях сольного альбома с Кипеловым, таких как “Будем жить Мать Россия” и “Смутное время”. Почему на Ваш взгляд именно у рок-исполнителей можно встретить патриотизм и серьёзные социальные темы, вопреки каким-то другим стилям и жанрам, не говоря о поп-музыке где по сути идёт пропаганда современных ценностей самого низменного уровня, вплоть до содомии.
– Знаете, рок-музыка она очень многогранна, она не везде она белая и пушистая, в определённых направлениях она бывает и с “рогами и копытами”, это такие направления как Deth Metal и Black Metal, Вы сами об этом знаете. И это тоже рок-музыка.
– Да, но это как раз именно те направления, из-за которых некоторые критики очерняют всю рок-музыку…
– Я работал на радио 8 лет и делал очень много материалов вот на эту тему и делал целые тематические передачи. Но это не были какие-то разгромные передачи, это тоже чей-то взгляд на мир, может, с моей точки зрения, это взгляд заблудившегося человека, но от чёрного до белого один шаг.
А рок-музыка, она живая, что ли… У поп-музыки, там свои законы жанра, там в основном песни про любовь, про что-то может быть ещё, но она никогда не была социальной, её даже сложно представить размышляющей на серьёзные темы. А что касается рок-музыки, тут поётся на серьёзные социальные темы, так заведено, так было всегда. Потому, что рок-музыка – это музыка протеста. Рок изначально зарождался как музыка протеста против обывательщины общества, против узкости его мышления, хотя оно тоже бывает порой абсурдное.
– Но и что касается песен о любви, то складывается впечатление, что о любви могут петь только рокеры. Вот, мне сейчас пришла на ум фраза Юрия Шевчука, он здесь в Вильнюсе на своём концерте сказал буквально следующее: “Сколько бы попсовики не пели о любви, им так и не удалось опошлить это чистое и прекрасное слово”…
– (смеясь) Шевчук, он слишком радикален в последнее время, я не всегда разделяю все его поступки и взгляды. У поп-музыки существует кнопочка “Вкл.” и “Выкл.”. Не нравится, просто нажимаешь “Выкл.” и для тебя ее нет. Я эту кнопку давно нажал. Я понятия не имею о какой любви они сейчас поют, что пытаются опошлить, для меня этого просто не существует.
– Но тем не менее, именно её постоянно крутят по радио, по телевидению. И это очень влияет на детей и подрастающее поколения, травмируя их умы и развращая души.
– Влияет, безусловно. Я сам называю эту музыку музыкой оглупления масс. Но я ничего не сделаю, я не могу этим массам объяснить, что они слушают. Даже 100 Шевчуков вместе, они этого не сделают. То, что массы выбирают вот это оглупление сами, спрос рождает предложение и тут ничего не сделаешь. Единственное, что я могу – это предложить, но как альтернативу это как творчество в своём небольшом варианте в отношении к попсе и тоже самое наверное сможет сделать любой рок-музыкант, но ни в коем случае не баловаться этим.
– Вы слушаете музыку других музыкантов? Часто приходилось сталкиваться, что у профессиональных музыкантов просто нет времени и желания кого-то другого слушать.
В период, когда пишется альбом, я никого не слушаю вообще, кроме своей музыки. То, что мы сейчас работаем, завершаем альбом. А вообще, другой музыки, я опять же благодаря работе на радио, 8 лет, я прослушал её столько, сколько наверное не прослушал ни один из моих коллег. В огромных количествах через мои уши прошла наверное вся существующая музыка во всех её стилях и направлениях. То есть, я так, по неволи, ознакомился со всем. А для удовольствия, то я слушаю с удовольствием Pink Floyd, для меня это вечная музыка. Но никак не тяжёлую. Если бы я ещё слушал тяжёлую музыку… я её играю, я её сочиняю, я её исполняю на сцене, я ставил её по радио 8 лет, если бы я её ещё и слушал, то я бы просто сошёл с ума (сказал это смеясь)… То есть, мне что-то полегче и попроще для удовольствия. Вот, самое нейтральное, это Pink Floyd и, повторюсь, для меня это вечная музыка, я от неё не устаю никогда.
– А как у Вас сейчас обстоят дела с радио? Я слышал, что Вашу программу прикрыли.
– Да, программу прикрыли, сочли её “неформатом”, хотя она изначально и создавалась, как “неформат” в противовес попсе, на Радио Юность, но через некоторое время сменилось руководство и это нормальное явление. Программу прикрыли. Я какое-то время пытался возобновить её в интернете и в принципе мне это удалось легко. Единственное, ме не понравилось это то, что я не чувствовал аудитории. То есть, я делал очередной выпуск, выкладывал его в интернете и он там растворялся… и кто его слушал, я не мог понять… Я вёл её три месяца, регулярно каждую неделю делал выпуски и я не мог почувствовать аудиторию, то есть того, что чувствовал, когда она вещала на настоящем радио. Поэтому я прикрыл её сам, до лучших временно, пока её нет. Существует огромный архив. За 8 лет все выпуски сохранены в цифровом хорошем качестве, я периодически выкидываю их в сеть.
– Лет 5, может быть и больше, я у Вас заметил манеру игры, когда при исполнении соло, манера игры больше даже напоминает игру на фортепиано… Ни у кого больше я подобного не встречал. Это исключительно Ваш стиль или у кого-то перенято?
– Нет, я ни у кого не перенимал. Эту манеру исполнения я разработал и придумал сам, просто, с нуля. Мне во-первых, понравилось как это выглядит… я совершенно случайно начал играть так, посмотрел в зеркало, понравилось как это выглядит, стал осваивать не зная получится или нет. Освоил, разработал эту технику с совершенно уникальными приёмами. Там всё включает: и от фортепиано, и от гитары, и от скрипки и даже от барабанов. Потом я уже выяснил, что похожие школы существуют. Не я один задумывался о такой манере игры, но подобной я е встретил ни одной. А почему я это сделал? Просто мне захотелось новых ощущений от гитары, потому, что в обычной манере, я считаю, что сыграно уже всё. Я могу на эту тему рассуждать, потому, что я буже более 30 лет играю и перед моими глазами уже столько всего прошло и я явно заметил этот потолок, потолок не только у меня, а у всех т.е. ничего нового не происходит, просто переработка старого материала. Великолепные технически очень сильные гитаристы появляются каждый год, но кардинальных изменений каких-то не происходит. Если вот в общей картине я ничего не могу исправить, то хотя бы у себя внутри я попытался это сделать. На сколько это получилось, судить не мне.
– Сергей, у вас есть какие-то хобби и увлечения кроме музыки, хватает ли на что-то ещё времени?
– Скорее нет, чем да. Всё, чем занимаюсь связано с музыкой. Я очень гитару люблю и мне её достаточно. Для меня гитара это и работа, и спорт, и увлечения, и новые звуки, и новые гитары какие-то открывать для себя. Всё-всё связано с музыкой. Свободное время- это баня на даче с Пинк Флойдом.
– И поскольку не осталось времени, последний вопрос. Я знаю, что в Вильнюс Вы приехали вчера, удалось ли прогуляться по старому городу, посмотреть что-то из достопримечательностей?
– Да, ни в одном городе за всю нашу историю гастролей столько не гуляли, как в Вильнюсе. Нас привезли специально заранее за день. Нас отвезли в Тракайский замок, там очень много походили, потом вчера обошли пешком весь старый город, это точно. И сегодня очень много гуляли.
– А в Свято-Духов собор не заходили? Это основная русская достопримечательность Вильнюса.
– Нет, мы проходили мимо и у нас был экскурсовод, то есть мы не просто так ходили, нам про всё рассказывали. Это была большая и поверхностная экскурсия, ещё понадобится время переваривать всю эту информацию. Вот именно на посещение храмов и церквей у нас просто не хватало времени, хотя особенно Артём (Я.М.: вокалист группы “Маврин” Артём Стыров) туда рвался. У нас просто не хватило времени. Обошли много, но очень и очень поверхностно, быть может, в будущем удастся.