Ослабление Русской цивилизации и союзы-химеры
1. Может ли экономика заменить идеологию?
Говоря о Евразийском союзе, следует, на мой взгляд, исходить не из того, что нам хочется или о чем мечтается, а из того, что планируется осуществить на практике государствами, входящими в этот Союз. Так вот, если внимательно почитать работы людей имеющих отношение к формированию Евразийского союза, станет ясно: в основе союза экономика, а не идеология. Ничего, казалось бы страшного, с чего то ведь надо начинать, но вот беда, идеологический вакуум приводит к серьезным противоречиям, которые преодолеть будет не так просто.
Противоречие 1.
В качестве образца, своего рода эталона архитекторам видится Евросоюз. Дескать, Европа шла к тесному сотрудничеству и единой валюте почти 40 лет, а мы пойдем этим же путем значительно быстрее. Почему-то при этом упускается из виду, что тип Русской цивилизации вовсе не идентичен цивилизации Западноевропейской. Западноевропейская не имеет стержневого, ведущего государства и страна-лидер за последние несколько сотен лет там менялась несколько раз. Ведущую роль играли то Испания, то Британия, то Франция и Германия, но никогда Европа не была единым государством. Следовательно, для нее нынешняя экономическая и политическая интеграция безусловный прогресс.
Не так в Русской цивилизации. Имея ведущее, стержневое государство Россию, объединяющее окраины, она теперь идет обратным путем: от единого государства во главе с Россией (Российская империя, СССР) – к более слабому союзу. При этом, простое экономическое сотрудничество, как предлагается сейчас, без тесного политического – для Русской цивилизации лишь закрепление дезинтеграции. В этом случае окраины не будут связаны со стержневым государством никакими серьезными обязательствами, и при смене политических элит в любой из стран, входящих в союз, всякий раз будет существовать риск распада Евразийского союза.
Следовательно, можно утверждать: довольно удачный европейский пример, в том числе применительно к Латинской Америке, где также отсутствует стержневое государство, для России проигрышен.
Если уж говорить о той цели, к которой надо бы стремиться, то должно быть некое подобие СССР, о чем писал в свое время С. Хантингтон. Но СССР не с 15 республиками, а тесный политический союз 3 государств: России, Белоруссии и Казахстана. Тогда это будет неким воссозданием Русской цивилизации, пусть и в оскопленном виде. На настоящий момент в таком союзе едва ли может находиться более трех стран, если считать, что Украина уже отрезанный ломоть и не присоединится к союзу ни при какой власти.
Думаю, идеология в этом воссоздании Русской цивилизации должна предшествовать экономическому сближению, или, по крайней мере, идти вровень с ним. Тот же Евросоюз, на который мы любим ссылаться, имеет в фундаменте единые ценности, и никто не разделяющий их, в его состав не попадет. Вспомним неудачу со вступлением Турции.
Противоречие 2.
Уже замечено экспертами, история не знает равноправных экономических союзов, в которых экономика одного государства составляла бы около 70% от совокупной экономики всех стран союза. Именно таково ныне соотношение России и «всех остальных». При этом во всех документах декларируется равенство партнеров по принципу «одна страна – один голос». Простите за грубый пример, но где и кто видел равенство США и Гаити?
Однако когда в качестве единой валюты ЕврАзЭС предлагается российский рубль, Белоруссия эту идею отвергает напрочь, а Казахстан предлагает некую общую валюту «евраз», но только не рубль. Почему? Да, именно из опасений, что экономический союз перерастет в политический, с контрольным пакетом в руках России, и пострадает суверенитет всех стран, кроме России. Опасение вполне законное, но спрашивается, а России то зачем союз, в котором она не может реализовать де-факто свое доминирующее положение? Положение, заметим, объективно проистекающее из реального соотношения сил на Евразийском пространстве, а не достигнутое в ходе какого-либо удачного дипломатического маневра.
Вообще введение единой валюты, на мой взгляд, станет тем «пограничным столбом» о который Евразийский союз может разбить голову. Не хотелось бы, но вполне вероятен здесь плачевный сценарий российско-белорусского союза.
Противоречие 3.
России по зарез необходим технологически прорыв, инвестиции в несырьевые отрасли промышленности. Ибо «великая» деиндустриализация происходит в нашей стране столь же высокими темпами, как и в свое время, происходила сталинская индустриализация. Однако в тех же самых инвестициях нуждаются и остальные государства союза. Рынок внутри Евразийского союза неразвит (две ведущие экономики России и Казахстана – сырьевые), а стало быть, остро нуждается в расширении. Либо в сторону Европы, которая не очень-то нас ждет, либо в сторону в Азиатско-Тихоокеанского региона.
Однако пока декларируется прямо противоположное: вступление в ЕврАзЭС еще более слабых стран: Таджикистана и Киргизии. Несомненно, экономически слабые государства Центральной Азии охотно присоединятся к Евразийскому союзу. Россия очень важна для них как рынок экспорта рабочей силы и как источник инвестиций. Но что эта даст России, у которой нуждается в инвестициях собственная ее территория Сибирь и Дальний Восток?
Обратим внимание на реакцию внешнего мира. США, выступающие категорически против вступления Украины в экономические союзы с Россией, благосклонно относится к союзам России с той же Киргизией и Таджикистаном. Дескать, и наркотрафик кто-то должен перекрывать, и препятствовать нестабильности в этих государствах после ухода США из Афганистана. Это давняя геополитическая игра Запада, о которой еще сто пятьдесят лет назад писал Н.Я. Данилевский в труде «Россия и Европа». Он отмечал, что Европа предоставляет нам «возвышенную роль» распространения европейкой цивилизации на Восток! Однако, когда начинаешь разбираться, где это восток, то он оказывается не ближе, чем Средняя Азия. Все остальное уже разобрано.
Заметим кстати, что довольно развитое государство Узбекистан, с сохранившейся промышленностью и Туркмения, где вкладываются серьезные инвестиции в нефтегазовую отрасль, в ЕврАзЭС не собираются вступать. Брюссель и Вашингтон тщательно пестуют их «многовекторность».
2. Об общих ценностях
Недостаток экономической мотивации могла бы компенсировать общая идеология. Тем более что цивилизационных предпосылок объединения на Евразийском пространстве достаточно: это и общие исторические корни; для значительной части населения – русский язык и православная вера. Сбор стремительно распадающихся частей Русской цивилизации и мог бы стать идеологией Евразийского пространства.
Но словесное наполнение у этой идеи должно быть иное, привлекательное для всех стран Союза а не только России. Например, такое: общий суверенитет над Евразийским пространством, который гарантируют, все входящие в Евразийский союз страны. Должна быть заявлена и некая цивилизационная обособленность в противовес либеральному тезису сближения с Европой. Очевидно, странам Союза придется не раз столкнуться с попытками либеральных революций, называемых нами «оранжевыми», которые будут препятствовать консервативному уклону Евразийского союза. Рано или поздно вопрос политического сближения, станет одновременно и вопросом выживания государств Евразийского союза в их нынешней политической конструкции.
Однако, даже у такой невинной идеи могут быть сложности с реализацией. Во-первых, государственную идеологию отвергают все входящие в ЕврАзЭС страны и рассчитывать, что она появится в ближайшем будущем, на мой взгляд, наивно.
Во-вторых, за 20 лет жизни порознь произошли существенные, если не необратимые изменения. Может кто-либо утверждать, что Казахстан ныне – часть Русской цивилизации? Если да, то останется ли он ею лет через двадцать? Русских в Казахстане еще много – около 25%, но, в отличие от недавнего прошлого, уже решительное меньшинство. Те же тенденции в религии: согласно данным на 2009 год ислама придерживается 70% населения, христианства – лишь 26%. Следовательно, единая вера, как фактор сближения для России и Казахстана – отсутствует. Иные мотивы сближения, такие как язык и общая культура сохраняются, однако время не щадит и их. Не исключено, что факторы, работающие на разобщение, могут в какой-то момент перевесить факторы, работающие на притяжение.
Совсем оторванными от реальной почвы выглядят, на мой взгляд, и попытки создания некоей новой Евразийской цивилизации. Во-первых, что делать в этом случае с существующей де-факто на Евразийском пространстве Русской цивилизацией, и как определиться с новыми ценностями? Цивилизации не появляются и не распадаются по желанию политиков, а ценности хотя и претерпевают изменение во времени, но никогда не меняются скачком. Ясно, что замены русской культуре и православию, как некоему фундаменту не будет найдено, пока существует стержневое государство Россия. Если же на просторах Евразии действительно начнет формироваться новая идентичность, то она неизбежно войдет в конфликт с Русской цивилизацией. Собственно поэтому Россия ныне под прицелом. Переформатировать Евразийское пространство можно, лишь расчленив Россию. Понимают ли это идеологи нового евразийства?
* * *
В этой идеологической неразберихе связующим звеном могла бы как раз и стать Россия. Исторический опыт мировых цивилизаций показывает, что окраины охотно ориентируются на стержневое государство, если оно демонстрирует ясную идеологию и привлекательную модель развития. Неизвестно, какое количество окраин удалось бы собрать, но это, по крайней мере, был бы путь. Однако затянувшийся мировоззренческий кризис, не позволяет России сформулировать даже свою собственную идею существования. Консервативные, охранительные идеи в российском обществе постепенно начинают брать верх, но, во-первых, сильны и либеральные идеи, а во-вторых, созрели консервативные тенденции не настолько, чтобы Россию можно было назвать государством с внятной консервативной идеологией.
Полагаю, именно из-за отсутствия идеологических скреп и множатся союзы-химеры на просторах СНГ. Например, ОДКБ – Договор о коллективной безопасности. Ему уже 20 лет, в свое время его награждали сильными эпитетами, называя даже аналогом НАТО. И каковы итоги? НАТО провело за последние годы целый ряд успешных операций – от Югославии до Ливии, пусть с нашей точки зрения и весьма вероломными средствами. У ОДКБ тоже было две возможности проявить себя. Но во время российско-грузинской войны 2008 года, мы так и не поняли, есть ли у России союзники на Евразийском пространстве, а после произошедших затем киргизских событий стали спрашивать, зачем вообще создано ОДКБ? Ведь согласно оборонной доктрине, основные конфликты, угрожающие странам Евразийского пространства будут носить локальный, пограничный характер. Но именно в этих локальных войнах ОДКБ дважды проявила свою несостоятельность.
* * *
Не хочу утверждать, что Евразийский союз обязательно станет союзом-химерой, однако едва ли оправдает тех надежд, которые на него возлагаются. По сугубо экономическим причинам он опоздал лет на 15. Остатки советской промышленности и плановой кооперации могли бы поддержать его в 1990-х, когда Н. Назарбаевым и была высказана идея, а сейчас, когда по нашим странам прошла чума деиндустриализации, более интересны иные союзы. Например, в рамках ШОС, АТЭС… Посмотрите, например, каким авторитетом пользуется Шанхайская организация сотрудничества и сколько желающих в нее вступить. Если ШОС будет развивать экономическую сторону своей деятельности, то это будет серьезная альтернатива Евразийскому союзу. Если нет, то Россия будет ориентироваться на Европу – источник технологий; а Казахстан и вся Центральная Азия – на Китай. Собственно уже сейчас объем внешней торговли Казахстана с Китаем больше, чем с Россией.
Могли бы связать Евразийский союз идеологические скрепы, тем более что цивилизационные предпосылки объединения существуют. Но в этом случае единственной реальной (а не выдуманной, кабинетной!) идеей могла бы стать идея сохранения осколков Русской цивилизации в более или менее тесном политическом и экономическом Евразийском союзе. Однако пока стержневое государство Россия не выступит идейным модератором (именно идейным, а не экономическим), союз будет стоять на глиняных ногах.