Как заявил в интервью «Российской газете» глава Счетной палаты России Сергей Степашин, его ведомство готово содействовать закрытию темы «нечестной приватизации» 1990-х годов и провести расчет разовых компенсационных взносов от новых собственников.

Степашин считает, что, в принципе, можно посчитать разницу в цене тех активов, за которую они приобретались в 90-х годах и что они стоили в то время на самом деле. Но сделать это, по мнению чиновника, будет непросто. Не исключено, что во многих случаях вопросы придётся решать через суд. Это заявление, по всей видимости, сделано в связи с тем, что в начале февраля премьер-министр России Владимир Путин призвал «закрыть тему приватизации 90-х годов», которая была «нечестной, прямо скажем». В качестве возможного варианта решения этого вопроса Путин назвал «разовый взнос» в пользу государства.

Кстати, ранее с этой инициативой уже выступали депутаты Госдумы, предлагавшие взимать разовый налог с крупных состояний, созданных во время приватизации. В январе 2012 года за легитимизацию собственности через плату в виде налогов выступил бизнесмен Михаил Прохоров.

Насколько осуществима идея «разовых взносов» и принесёт ли она пользу российской экономике?

Академик РАН, известный экономист Олег Богомолов считает, что проанализировать все ньюансы криминального процесса, который сегодня называют приватизацией 90-х годов, вполне возможно. Сложнее сделать публичными результаты исследований.

– Первый анализ, проделанный Степашиным в 2003 году был издан в виде доклада. В нём действительно были вскрыты значительные злоупотребления и нарушения правил не только законов, но и моральных норм. Этот доклад предполагалось обсудить в Госдуме. Но силы, которых не устраивает публичность в этих вопросах, торпедировали обсуждение. Сам доклад замолчали.

В последнее время под влиянием общественных настроений происходит сдвиг в сторону демократизации. Правда, пока неясно, не закончится ли этот процесс сразу после выборов. Если же диалог общества с властью продолжится, будет уместно ещё раз вернуться к анализу оценки итогов приватизации и к выработке рекомендаций, как исправить ошибки девяностых.

Что мы имеем сегодня? Реализованный на практике план Чубайса, направленный на то, чтобы создать социальную опору для нового олигархического класса. Чубайс в своё время этого добился. Но будет ли и дальше страна мириться с этим – покажут последующие события.

«СП»:- Насколько верна идея разовых компенсаций, которые должны выплатить олигархи, обманутому народу?

– Эту идею политики «приватизировали» у учёных. В частности, её высказывал академик Николай Петраков. Предлагались разные методы устранения несправедливости 90-х годов. Вопрос в том, какое решение будет наиболее удачным. Надо ли государству выкупать частные предприятия или олигархи должны заплатить за былые грехи через налоговую систему.

В России до сих пор господствует точка зрения, что частный бизнес, будь это обычные предприятия или олигархически-монополистические, эффективнее государственного. Но с этим многие не согласны среди учёных. Как у нас, так и на Западе. Более того, скорей всего государственный капитализм, при котором государство в значительной степени влияет на рынок, модель, которую принимает и будет принимать большинство развивающихся стран и так называемых стран возникающего рынка. Пример Китая, где эта модель даёт колоссальные результаты, их вдохновляет.

Может быть правильнее будет, если в России утвердится постулат, что государственный бизнес, работающий на паритетных началах с частным, наиболее эффективен. В таком случае правительство должно принять соответствующее решение, как превратить частные супрегиганты в разных отраслях промышленности в предприятия со смешанной формой собственности или просто в государственные.

Если собственность была приобретена на мошеннических залоговых аукционах, то, возможно, государству следует вернуть себе хотя бы часть акций, а не получать какие-то компенсации.

«СП»:-А хотят ли олигархи вообще выплачивать компенсации?

– Они этого, конечно же, не хотят. Но заставить можно. Государство показало пример, как можно укротить олигархат. Но, повторяю, весь вопрос в том, надо ли им оставаться собственниками, скажем, нефтяной промышленности. В большинстве стран мира нефтедобывающие предприятия находятся под государственным контролем. Потому что частный бизнес всегда найдёт возможность укрыть свои доходы, нелегально вывести их из страны и так далее.

Мы уже выкупили у Абрамовича за 16 миллиардов долларов его нефтяные предприятия. И где эти деньги? В футбольных клубах Лондона? А где сам Абрамович? Думаю многие российские олигархи не прочь последовать его примеру, уехать за границу с награбленными капиталами и там жить в своё удовольствие.

По мнению депутата Госдумы, доктора экономических наук Ивана Грачёва идея разовых выплат вполне выполнима. Но это отнюдь не первоочередная задача для России.

– Государство сегодня очень неэффективно управляет своими пакетами акций в предприятиях. Например, в той же электроэнергетике, основной инвестор – государство. А основные получатели прибыли – частные структуры. Надо сделать элементарную вещь, которая вообще не требует никаких расследований и изменения законодательства. В соответствии с гражданским кодексом необходимо переписать пакет акций на государство и получить госконтроль. Сегодня важнее не ворошить старое, а разобраться с тем, что сегодня управляется отвратительно с точки зрения отношений собственности.

«СП»: – На практике, как может быть осуществлены «разовые выплаты»?

– Это уже имело место в разных странах. Там был введён так называемый «налог на богатство, принесённое ветром». Оценить и осуществить эту процедуру не так сложно. Например, сегодня можно посчитать, что предприятие стоит сто миллиардов долларов, а куплено было за один миллиард долларов. Значит 99 миллиардов надо заплатить государству в порядке налога на прибыль. В разных странах с разной степенью успеха это было реализовано.

«СП»: – Куда бы государство могло пустить деньги, полученные от олигархов?

– В этом-то и дело. Сгрести деньги, а потом загнать их в стабилизационный фонд, где они пропадут при очередном кризисе – это, конечно, выглядит нелепо. Если мы за прошлый год не смогли с толком использовать пяти триллионов нормальных бюджетных поступлений, то о чём говорить Зачем-то набрали займов под огромные проценты, имея огромный кассовый профицит.

«СП»: – А согласятся ли олигархи отдавать деньги, которые они уже считают своими?

– Олигархи, конечно, никуда не денутся. Во время кризиса большинство из них должны были потерять собственность, потому что не способны были выплатить долги. Их спасло государство. Непонятно зачем из бюджета отдали им 200 миллиардов долларов. В результате в России появилось ещё 50 долларовых миллиардеров. Они в полной зависимости от государства в этом отношении.

«СП»:- На что, на ваш взгляд, надо будет пустить деньги олигархов, если компенсационные выплаты будут собраны?

– Есть две вещи, которые не требуют даже экономического образования. Надо снизить налоги на производящие предприятия. А для иннованационных предприятий по всей стране отменить налоги совсем, как это сделано в Сколково. Второе – надо направить деньги на восстановление инфраструктуры. Чтобы трубы не лопались, дома не разваливались, мосты не рушились и так далее. Никакой частный бизнес не наведёт здесь порядок. Это надо делать за счёт средств федерального бюджета. Пиши программу, вкладывай деньги, но контролируй, чтобы воровали не 50 процентов, а хотя бы 15. Однако, мы уже не раз наблюдали, что все благие начинания в нашей стране в последние годы заканчивались словами.

Дмитрий Травин – экономист, политолог, профессор факультета экономики Европейского университета в Санкт-Петербурге.

– Идея Степашина мне кажется довольно странной, как минимум, по двум причинам: он предполагает, что мы можем определить рыночную цену активов 90-х годов. Но рыночная цена существует, только если существует рынок. Если не была еще осуществлена приватизация, то и не было рынка. На рынке не торговались еще по-настоящему акции предприятий. То есть, не было их цены. Цена могла быть у Степашина в голове, он всегда может сказать, что мы по-советски, плановыми методами рассчитали цену, но это не будет рыночная цена. Поэтому я боюсь, что Степашин из этой заковыки не вылезет никогда.

И второй момент. Допустим, в девяностые годы некий Иванов купил собственность по низким ценам. Потом он продал её Петрову, Петров – Сидорову, Сидоров –Кузнецову. Кузнецов еще кому-то. И сейчас там пятый или шестой собственник. Вот с кого из них деньги-то брать надо? И все это время стоимость активов возрастала, потому что каждый из этих собственников вносил усовершенствования, предприятие начинало работать лучше и лучше, сегодня оно вообще процветает, а в девяностые годы приносило убытки. Так кто что должен платить?

«СП»: – Но Степашин ссылается на пример Блэра и Тетчер. Был же момент, когда английскому премьеру пришлось провести подобную акцию с рядом крупных компаний, которые были приватизированы при Тэтчер. И несколько миллиардов фунтов стерлингов вернулось в бюджет Великобритании.

– Великобритания была с рыночной экономикой к моменту, когда Тэтчер производила свои преобразования. И она вносила коррективы в работу уже функционирующей рыночной экономики. А у нас-то экономика была советской, административной, рынок только создавался. Поэтому у нас ситуация существенно иная. Или, во всяком случае, методику того, как это делали в Англии надо еще изучать. То, что сделано в Англии, для меня в России не аргумент.

«СП»: – То есть, речь идет все-таки о методике. Но при ее внедрении неизбежно возникнут новые лоббистские связи, включится ведомственный ресурс, едва ли не новые залоговые аукционы придется проводить?…

– Этот вопрос можно задать только Степашину, поскольку я считаю, что это в принципе невозможно, а он считает, что возможно. Я бы сам желал узнать, как он это хочет делать. С моей точки зрения, это – предвыборный популизм, после выборов об этой идее, скорее всего, забудут.

«СП»: – А как быть с теми, кто не может или не хочет уплатить разовый сбор?

– Насколько я понимаю логику Степашина, тот, кто не захочет платить, будет отвечать перед правоохранительными органами, и это очень неприятная история, потому что наказать могут неизвестно кого и неизвестно за что.

«СП»: – Это вопрос со всеми неизвестными: и кто будет определять, и какие именно активы, и почем? Вопросов больше, чем ответов?

– С моей точки зрения вообще непонятно, как и что здесь можно определить. Не понимаю, с кого надо брать сбор, в какой сумме. Все неопределимо. Логика Степашина мне кажется некорректной и непонятной. Не то, что вопросов больше, чем ответов, – я вообще ответов не вижу.