Мировая депрессия. Сверхбогатых стало на 200 тыс. больше
Число ультра-богатых домохозяйств (ultra-high-net-worth (UHNW) – т.е. домохозяйств, имеющих более $100 млн – выросло на 13%: с 607 до 686.
На первом месте в рейтинге по-прежнему США: 2928 (2989 в 2010 году), вторую строчку занимает Великобритания: 1125, 3-е место – Германия 807, говорится в отчёте.
В 2011 году Россия оказалась в числе лидеров и по темпам роста объёма благосостояния – мы заняли второе место, уступив только Индии. В документе говорится, что благосостояния жителей России увеличилось в прошлом году на 21,4% – до $1,3 трлн (свыше $500 млрд приходится на ультра-богатые домохозяйства).
Отдельно отмечается, что общий объём мирового благосостояния (BCG при расчёте рассматривает сумму активов физических лиц под управлением) третий год подряд увеличился в 2011 году до рекордных $122,8 трлн ($121,8 трлн в прошлом году), однако с замедлением темпа роста – 1,9% (2009 год – 9,6%, 2010 год – 6,8%), причиной чему стали общая экономическая нестабильность и проблемы фондовых рынков в развитых странах. Эксперты BCG назвали это «первым заметным сбоем в процессе увеличения частных состояний с момента мирового финансового кризиса».
В компании ожидают, что к 2016 году объём частных богатств в России вырастет до $2 трлн, что будет обусловлено, по мнению экспертов, «во многом статусом России – крупнейшего в мире производителя нефти».
В период кризиса теоретически все должны беднеть. Почему сверхбогатые вместо этого богатеют, пояснил доктор экономических наук, профессор Вячеслав Бобков:
– То, о чём говорится в отчёте, зависит ещё и от структуры экономики, и от кризиса, и от общего климата в стране, от менталитета и системы управления в стране. Эти данные по состояниям – это не только доход, это состояния, это активы их прочее. Что касается доходов, то в период кризиса разрыв между богатыми и бедными вырос, потому что богатые в период кризиса умеют выгодно вкладывать свои средства.
Например, помощь банкам была оказана в 2009 году (на поддержание финансовой системы со стороны государства были выделены кредиты) так они умудрялись в это время их вкладывать вместо того, чтобы обслуживать свои операции, которые они должны были обслуживать с реальным сектором, вместо того, чтобы выдавать кредиты, они их вкладывали выгодно в соответствующие банки и получали проценты. Вот и получается, что в период кризиса у богатых возникают возможности улучшать своё положение.
Я думаю, что то, что опубликовали данные о значительном росте числа долларовых миллионеров-миллиардеров за год – это результат высоких цен на нефть. Это нефтяные миллионеры, они от этих цен получают больше доходов. А дальше возникает вопрос: а куда доходы идут? Это зависит от общей хозяйственной системы. У нас эти компании имеют очень большие активы в офшорах, а офшорные деньги не облагаются налогами. Государство должно вести такую общую политику, которая не позволяла бы вкладывать доходы в офшорные компании, а чтобы они попадали под национальную систему налогообложения.
У нас не создана благоприятная среда для того, чтобы не вывозилась валюта (вот эта выручка) за рубеж. Видно же, какая утечка капитала происходит. Здесь также возникает проблема, потому что этот капитал должным образом налогом не облагается. Огромные коррумпированные схемы. В том числе в них участвуют и чиновники, что заставляет бизнес прятаться от этих схем.
Богатые богатыми, но в нашей стране, например, и без того огромный разрыв между бедными и богатыми – а он в период кризиса продолжает расти. Взять, например, по зарплате: в два раза выросли разрывы между зарплатами богатых (менеджеров богатых (топливных, сырьевых, финансовых, страховых) компаний) и работников бюджетной сферы, материального сектора экономики (в мелких и средних предприятиях) – с восьми до четырнадцати раз. Приметно 40% имеют доход от одного до трёх прожиточных минимумов – очень низкий стандарт. Представим себе семью с ребёнком. Например, двое работающих приносят по два прожиточных минимума, разделить на три – это ниже черты бедности. Доход, использованный на потребление, 46% от одного до трёх прожиточных минимумов. Получается такая ситуация: мы берём средний доход населения, с минимальным стандартом дохода, берём средний доход в группе высокообеспеченных – те, кто использует на потребление больше 11 потребительских корзин. Доход в верхней группе и доход в нижней группе примерно в двадцать раз отличаются.