Одним из самых любопытных событий в практике российского государственного управления экономикой последнего времени является предложение администрации Самарской области о создании «Корпорации развития Самарской области». Государственной, но областного масштаба компании, в задачу которой входит повысить инвестиционную привлекательность региона и обеспечить бизнесу дополнительные гарантии. Как говорил в своем интервью губернатор области В.Артяков: «Мы войдем в этот проект всеми ресурсами правительства (области), привлечем инвестиционный ресурс и финансовый инструмент Внешэкономбанка и дадим сигнал потенциальным партнерам, чтобы они присоединялись к нам. А мы гарантируем им стабильность этого бизнеса и прибыль».И далее: «В рамках корпорации могут развиваться логистические центры, дороги, система ЖКХ, разработка новых недр, строительство новых производств, и, конечно же, будут реализовываться инновационные проекты, которые мы задумали: технопарки, разного рода кластеры и так далее…»
Откуда эта идея взялась, в общем, понятно – Артяков сам выходец из такой компании, только федерального масштаба. Но есть ли во всем этом экономический смысл?
И оказывается, что смысл есть. Дело в том, что, как уже неоднократно у нас отмечалось, современную экономику естественно называть финансовым капитализмом. По двум основным причинам. Во-первых, в связи с активной эмиссией главной мировой валюты, американского доллара, основная прибыль получается в чисто финансовых операциях, то есть спекуляциях. На фондовом рынке, рынке нефтяных фьючерсов, валютном рынке (форексе) и так далее, и тому подобное.
Во-вторых, потому что в предыдущие годы специально был создан избыток производственных мощностей, возможности которых существенно превышают спросом (даже дотируемый за счет эмиссии). Соответственно, получить прибыль от чистого производства совершенно невозможно – для этого нужно иметь возможность получить дешевый (то есть ниже среднерыночного) кредит, обеспечить отношения с торговой сетью (которая тоже должна получить аналогичный кредит) и еще, желательно, обеспечить аналогичный кредит потребителю. И то, и другое, и третье возможно только в рамках долгосрочных отношений либо с эмиссионным центром (то есть Федеральной резервной системой США), либо с государствами, у которых есть много денег.
Иными словами, производство и инфраструктура сегодня, вообще говоря, сами по себе нерентабельны. Отметим, что с инфраструктурой у нас в стране всегда было плохо, а с промышленностью стало плохо за последние лет 20, когда даже то, что сохранилось, достаточно сильно отстало по технологиям и качеству. А значит, нравится нам это, или нет, мы, во многом, сидим, что называется «на игле». Что хорошо видно по объему импорта, который мы закупаем все больше и больше.
Значит, несмотря на то, что в мире производственные мощности есть, мы все равно должны их строить, одновременно защищая нашу экономику от демпинга, связанного с доступом наших конкурентов к дешевому кредиту. В противном случае, мы довольно быстро потеряем всякую экономическую и политическую самостоятельность. Именно эта мысль, кстати, и являлась главной у противников нашего вступления в ВТО. Но вернемся к основной теме. Строить – надо. Деньги – откуда?
Современная экономическая ситуация устроена так, что частным инвесторам (будь они отечественные или иностранные) категорически невыгодно (при прочих равных условиях) вкладываться в промышленные и инфраструктурные проекты. И если они нам нужны в больших масштабах, а не отдельных эксклюзивных проектах, то нужна инфраструктура создания таких не равных условий для инвесторов в российскую экономику. Теоретически, такая инфраструктура может быть и в министерствах, и в региональных администрациях, и общественных организациях, и в специально для этого созданных государственных корпорациях. Именно государственных, поскольку частные, по определению, своей целью ставят получение прибыли. И именно в этом направлении будут двигать ситуацию.
Таким образом, мы видим, что экономический смысл в тех предложениях, которые делает самарский губернатор, есть. Но дьявол, как известно, таится в деталях. Сама концепция госкорпораций предполагает бюрократическое управление инновациями. Что есть нонсенс. Одно дело – строительство дорог, по типовой, отлаженной технологии. Совсем другое – развитие новых технологий или, тем более, научные изыскания, пусть и имеющие практический выход.
Иными словами, можно однозначно сказать, что вопросы, поставленные губернатором Артяковым, безусловно имеют место и их нужно решать. Но вот вопрос о том, как именно решать, пока, мягко говоря, не ясен. Более того, нет никакой уверенности, что тот путь, который выбрала Самарская область, является оптимальным. Во всяком случае, из той информации, которая имеется, это никак не следует. В частности, не очевидно, что все поставленные вопросы должна решать одна и та же корпорация.
Отметим, что и ВЭБ, который губернатор области назвал своим главным партнером, пока своего окончательного мнения не сказал. По словам его представителя, если цели и задачи «Корпорации развития Самарской области» будут соответствовать меморандуму о финансовой политике банка и закону о банке развития, то вопрос об участии ВЭБ будет вынесен на Наблюдательный совет. И когда это произойдет пока не известно.
А это значит, что тема региональной корпорации должна активно рассматриваться и дальше, потому что некачественное решение правильно поставленных задач может крайне негативно ударить по всей концепции развития нашей страны. Мы уже это увидели на примере некоторых госкорпораций федерального значения – их эффективность, мягко говоря, оказалась явно недостаточной. Не хотелось бы, чтобы такая же проблема существовала и с их региональными аналогами. Для непонятливых поясняю: все разворуют, делать ничего не будут. Как от этого защититься?