Когда Россия “подсела” на сырьевую иглу
Эксперт сравнил нынешнюю ситуацию в экономике страны с 1913 годом – самым сытым дореволюционным временем
С 1913-м в советское время чиновники сравнивали свои достижения. И хвалились – вон сколько чугуна да зерна тогда и сейчас. Блестящие победы советской власти! Прошло ровно сто лет – и оказалось, что нынешнюю Россию в современных учебниках истории по-прежнему сравнивают с той, что была тогда – цветущей, развивающийся, – за год до начала Первой мировой войны. Получается, мы за целое столетие не сильно далеко продвинулись? Обо всем этом мы поговорили с историком-экономистом, главным научным сотрудником Института экономики РАН Владимиром ДИМОВЫМ.
А при батюшке-царе была Россия на коне
– Советские люди смеялись над тем, что 1913 год постоянно наша пропаганда поминала. Дескать, вы бы еще с каменным веком сравнивали, но это был идеологический прием – тогда была другая Россия, другая экономика.
– Зря смеялись. 1913 год был высшей точкой развития царской России. Потом началась мировая война, и все пошло кувырком. Скажем, если в 1913 году вы приносили в банк купюру и вам отвешивали столько золота, сколько на ней было написано, то уже в 1915 году и половины не давали.
– Золотой век?
– Во-первых, власть была шокирована поражением в войне с Японией в 1904 году. Она поняла, что, пока Россия бахвалилась, Япония провела и политическую, и технологическую модернизацию. А значит, пора и нам. Во-вторых, нам повезло с премьерами. Сначала Сергей Витте, потом Петр Столыпин. Они немного разными были. Витте – за демократию безоговорочно, Столыпин – за управляемую демократию, но оба профессионалы.
– Как выглядела Россия на фоне развитых стран?
– Вот сейчас мы бьемся за конвертируемость рубля. Но тогда этой проблемы не было. Наш золотой рубль даже по весу был сопоставим с долларом, фунтом, немецкой маркой… Его принимали везде. И так бы дальше продолжалось. Но началась война, а чтобы воевать, бумажные деньги стали просто печатать.
– Это финансы, а производство?
– Тут все гораздо хуже выглядело. Разрыв с США и Великобританией по уровню промышленного производства – в 14 раз, технологическое отставание – на 50 лет. Достаточно сказать, что в 1861 году в Лондоне строили первое метро. А у нас только крестьян освободили!
– От чего государство получало доходы?
– Увы, как и сейчас, от экспорта разного вида сырья – 60% от всех доходов бюджета! Уровень сырьевой зависимости был примерно таким же, как сейчас. Только сырье другое, больше угля, меньше нефти. Значения нефти, к слову, у нас упорно не понимали до 1942 года, когда немцы изобрели синтетический бензин и двинулись на Сталинград и Грозный именно ради нефти.
– Но даже в советских учебниках писали, что западные страны наперебой делали в Россию инвестиции!
– Это правда. С 1904 по 1913 год западные компании проинвестировали в Россию 1,7 млрд. золотых рублей. Это по современному курсу порядка $170 млрд. Россия могла бы за эти деньги неузнаваемо измениться. Но этого не случилось.
– Почему?
– В странах Запада принялись реформировать капитализм: бороться с монополиями, создавать профсоюзы, пенсионную систему. Кому-то из западных капиталистов это не понравилось настолько, что они убежали туда, где обо всем этом не думали. Большинство инвесторов были хищниками. Они пришли к нам скорее ради безответственного грабежа и эксплуатации, а не ради развития. Еще хуже, что вместе с деньгами они принесли к нам самую дикую форму капитализма! И вместо рабочего класса у нас сложился люмпен-пролетариат, тот самый, который поддержал большевиков в 1917 году.
НЕТВЕРДАЯ ВЛАСТЬ
– Что власти делали в этой ситуации?
– У нас был царь-реформатор Александр II, после него пришел консерватор Александр III, из-за которого мы потеряли много времени, а Николай II просто не знал, что делать. С одной стороны, напуганный поражением в войне с Японией, он прислушивался к реформаторам вроде Витте или Столыпина. С другой, находился в плену самых диких представлений о собственной стране в духе Распутина.
– И вот так все профукали?
– Даже после убийства Столыпина в 1911 году его идеи продолжали работать. Они заключались в том, что революция – плохо, а эволюция – хорошо. Феодальная элита сопротивлялась эволюции, реформам. Мысль о том, что власть должна быть сменяемой, ею отметалась с порога. Но я уверен, если бы не война, победили бы реформаторы. И в стране установилась бы нормальная демократия, пусть даже с сохранением отдельных форм самодержавия, как в Англии, например. Это дало бы колоссальный импульс экономике. Главный урок начала ХХ века: власть неизбежно меняется, если даже она этого не хочет.
– Давайте начнем сравнивать ту страну и эту и подводить итоги столетия. Что с уровнем коррупции?
– Коррупция была. Но – я проводил серьезные оценки – ее уровень был примерно в сто раз меньше, чем сейчас. В сто раз!
– Ну так и страна тогда была другой… Сегодня же коррупция изначально сводит на нет любую, даже самую хорошую инициативу властей…
– В 2013 году проблема коррупции стала, конечно, уже катастрофической. При царе коррупция вредила, но не разрушала общество системно. Однако и тогда, и сейчас у нее один источник. Люди во власти должны меняться. На месте президента, как считают многие эксперты, следует заниматься больше не хозяйственными вопросами, а все внимание обратить на кадры. Нужны молодые, свежие люди, а нынешних чиновников, раз уж они заражены коррупцией смертельно, нужно за несколько лет поменять полностью. Несмотря на то, что царь сидел на троне пожизненно, власть даже тогда была больше подвержена ротации, чем сейчас.
– Откуда людей брать?
– Задачка… У нас не было и нет гражданского общества. Метро в Лондоне строили не для капиталистов или пролетариев, а для всех граждан. Можете со мной не соглашаться, но если власть формируется снизу, если демократия реальна, это оказывает гигантское влияние на уровень жизнь вокруг. Еще Джефферсон говорил, что инакомыслие – главный ресурс развития, меньше всего оппозиционеров нужно ненавидеть или бояться. Им нужно помочь встать на путь диалога и эволюции.
НАБЕРЕМ ЧИНОВНИКОВ ЗА ГРАНИЦЕЙ?
– Я не глубокий знаток истории, но качество управления страной было сто лет назад получше, так кажется на первый взгляд.
– Идеальным оно не было, но так и есть. У нас за эти сто лет были отдельные руководители, которые выиграли войну и запустили человека в космос. Честь им и хвала. Но у нас так и не появилось системы принятия решений в режиме диалога, – чиновник всегда прав. И в большом, и в малом. А не появилось потому, что власть с обществом не готова ничего обсуждать. А общество не готово предлагать.
Заслуга царских министров – Транссиб. Задача развития Сибири актуальна сегодня так же, как и тогда. И мне тут вспоминается решение расширить Москву. Помню, незадолго до смерти академик Сергей Капица сказал мне: «Ну что за глупость, нужно сделать вторую столицу в Сибири, зачем раздувать мегаполис, проблемы которого от этого лишь вырастут?»
Конечно, если бы власть обсуждала с обществом все это, так называемой Новой Москвы не было. Долговременное развитие обеспечивает лишь демократия и эволюция.
– И откуда их взять?
– А знаете, я бы взял с Запада хорошего руководителя и пригласил бы к нам, допустим, на должность премьера! Ту же Ангелу Меркель!
– Ой.
– А что? Петр Великий так бы и поступил, любил иностранцев на русской службе. Я глубоко изучил то время и скажу, что у него почти не было осечек. Даже Бирон, «временщик», как его заклеймили советские учебники, – на самом деле последовательный борец с коррупцией и против власти олигархов. Нам нужны люди, которые впитали в себя настоящую демократию и могут слепить ее у нас из того прекрасного теста, которым является наш народ.
– Такое уж хорошее тесто?
– Да, современные российские проблемы вселяют в меня ужас. Многие, кажется, не имеют решения, например, демографические – русских все меньше, или межнациональные. Но у нас нет еще ста лет, чтобы топтаться на месте! Россия просто прекратит свое существование. Значит, надо двигаться вперед. Помнить, что потрясения противопоказанны. Помнить, что без модернизации власти не будет модернизации экономики, а без гражданского общества не будет вообще ничего. И просто терпеливо работать, работать и слушать, что говорят простые граждане.