Кипрский прецедент: у России уже есть рычаги воздействия на ЕС. Вопрос — как ими пользоваться
Ниже — некоторые философские выводы к кипрским событиям.
Первое. Участие МВФ в таком грубом нарушении правил, как конфискационная реформа на Кипре, — говорит о том, что этот институт, созданный в рамках решений Бреттон-Вудской конференции и предназначенный, в частности, эту систему защищать, осознал, что её сохранение в прежнем виде невозможно. Я тут могу сказать, что долги, которые создала за последние 30 лет банковская система под виртуальные активы, не могут быть возвращены в рамках старой финансовой модели никак — и из этого отныне нужно исходить. А Кипр, как я уже упоминал, это тренировка «на кошечках».
Именно по этой причине сегодня невозможно говорить о том, кто системно выиграл по итогам кипрского кризиса. Дело даже не в том, что он еще не закончен, а в том, что его стратегические итоги нужно оценивать по новым правилам — которых пока никто не знает. Теоретически сегодня бы нужно обсуждать, как эти правила будут выглядеть, но тут у нас страшная слабость — во всех трех главных государственных институтах, которые этим должны заниматься, правительстве, ЦБ и администрации Президента, тон задают люди, которые поставлены МВФ для того, чтобы соблюдать старые правила, а не думать о новых. По этой причине эти институты думают не вперёд, а назад, они даже неспособны осознать те события, которые уже происходят, не говоря уже о том, чтобы подумать, как будет выглядеть финансовая система будущего. О том, чтобы участвовать в переговорах о формировании новых правил, даже речи нет — что означает, что на приличное место в новой системе нам рассчитывать пока не приходится.
Еще одно важное обстоятельство — позиция Германии. Она достаточно жёсткая — и это говорит о том, что «выстраивать» членов Евросоюза исключительно за счет «пряников» больше не получится. А если «пряников» не хватает — то члены ЕС начинают, что называется, «смотреть на сторону». И чем сильнее смотрят — тем жёстче ведет себя ЕС. Такая политика может быть успешной — если кризис быстро закончится. А вот если нет — то это серьезная для него угроза. Какой-то кусок нынешнего ЕС Германия под себя подомнет — но не всех.
Отметим ещё одно место, которое обострил Кипр — отношения лично Меркель к лично Путину. Меркель явно ревнует — несмотря на ее жесткий окрик, министр финансов Кипра поехал в Москву. Это значит, что у России есть серьезные рычаги влияния на ситуацию в Евросоюзе, но, с учетом специфики тех кадров, которые этим занимаются, эффективно их использовать пока не получится. Что касается тактики — тут еще ничего не завершено, во-первых, и трудно оценивать по новым правилам, во-вторых. Так что к теме ещё придется возвращаться.