«Какая модель общественного развития нужна России» ( II )
Поиски преодоления пороков капиталистической системы
Интересно проследить, как и в странах Запада проводились поиски совершенствования капиталистической системы, происходило движение в сторону ее реформирования. Под влиянием социалистических стран в ней существенно возросла роль социальных компонентов. Во многих из них благополучно сосуществовали отдельные черты социализма и капитализма. Это признал даже такой видный немецкий государственный деятель, как Франц Йозеф Штраус, при посещении Москвы в декабре 1987 г. Он сказал в беседе с Горбачевым: «Капитализму присущи отдельные элементы социализма, причем порой в гораздо более развитой форме, чем в социалистических странах. Основная разница заключается в частной собственности на орудия и средства производства. Но и здесь история еще примет свое решение».
На Западе опубликовано большое количество книг с критикой современного капитализма, его социальных и других пороков. Многие авторы пишут о его грядущем закате, если он не будет радикально реформирован. К ним принадлежит даже такой видный немецкий политический деятель, как Норберт Блюм, издавший книгу под красноречивым названием «Справедливость. Критика homo oeconomicus». В Германии в 1976 г. был разработан проект «социализации» предприятий. Немецкий социолог профессор Лотар Боссле попытался обосновать «синтетическое» общественное устройство, основанное на «экономическом гуманизме». Одна из блестящих журналисток и публицисток ФРГ и последовательная защитница нравственности, морали, справедливости и подлинной, а не показушной демократии – графиня Марион Денхофф писала, что если «безбрежная рыночная экономика и свобода без всяких ограничений» продолжатся, то «капитализм погибнет так же, как марксизм». По ее мнению, погоня за наживой неизбежно вытесняет духовность и подлинную культуру. «Наша эпоха, – отмечала она, – не имеет никаких духовных предпосылок. Были две идеологии, к тому же их еще извратили: консервативную – Гитлер, доведя до абсурда все ценности правых, а идеологию левых – брутализация социализма Сталиным. В результате осталась одна идеология рыночной экономики».
Такая идеология и основанная на ней практика предполагают, как правило, нарушение и несоблюдение моральных устоев общества и норм нравственности. Эти нормы включают в себя в простейшем выражении ненанесение ущерба: а) собственному моральному авторитету, своей совести, чести и достоинству; б) интересам своих ближних; в) интересам своего народа; г) интересам других народов; г) окружающей природной среде. Нетрудно заметить, как эти нормы на каждом шагу нарушаются в обществе, где существует «диктатура наживы». Соблюдение нравственности в обществе стоит в прямой зависимости от социально-политического характера строя и власти. В советском обществе «погоня за деньгой» не являлась смыслом жизни. Деньги, нажива не играли определяющей роли в развитии общества, как это имеет место сейчас в России. Тогда на переднем плане стояли общественные интересы, духовные ценности, пусть даже сильно идеологизированные. Это определяло общественную мораль.
Неуверенность в будущем капитализма побудила многих ученых и политиков на Западе заметно усилить поиски «третьего пути» развития современного общества. При этом выражалось мнение, что не может быть какой-то унификации или единообразия этого пути. Один из представителей этого течения, Вернер Пергер, отмечал: «Из старого противоречия между рыночно-консервативной и государственно-социалистической идеологией и политикой нет одного-единственного выхода. Существуют много третьих путей подобно тому, как имеются различные типы рынков, социально-государственных и ориентированных на ренту систем и уж тем более правительств…».
То, что развитие рода человеческого носит конвергентный характер, обосновали в своих трудах такие международные авторитеты в области социологии и экономики, как Вальтер Ойкен, Питирим Сорокин, Джон Гэлбрейт, Ян Тинберген, Пьер Тейяр де Шарден, Джозеф Стиглиц и др. Приверженцами теории конвергенции были и многие наши соотечественники – философ Николай Бердяев, академик Андрей Сахаров и др. Еще летом 1968 года, во время «Пражской весны», Сахаров опубликовал за рубежом (в Советском Союзе это было невозможно) свой первый концептуальный труд «Мысли о прогрессе, мирном сосуществовании и духовной свободе». Он дал блестящий анализ пороков советской системы, ущербности глобального политического порядка, основанного на равновесии ядерного страха и таящего в себе угрозу планетарной катастрофы. Будущее человечества он видел в грядущей конвергенции двух социально-экономических систем, в ходе которой исчезли бы причины и источники их смертельной враждебности. Он призывал к реформированию обеих систем в ходе их мирного соревнования и обмена позитивным опытом.
Н.Бердяев в своей книге «Истоки и смысл русского коммунизма», изданной в 1937 г., писал: «Понимание хозяйственной жизни как социального служения… не означает признания государства единственным хозяйственным субъектом. Бесспорно, часть промышленности, наиболее крупной, должна перейти к государству, но наряду с этим хозяйственным субъектом должны быть признаны кооперация людей, трудовой синдикат и отдельный человек, поставленный организацией общества в условия, исключающие эксплуатацию своих ближних. Государство при этом будет иметь контрольные функции, призванные не допустить угнетения человека человеком».
Бердяев выступал за гуманизацию советского общества, за создание такой общественной системы, которая обеспечивала бы симбиоз свободы личности и просвещенной государственной политики. Из его философии напрашивался вывод о необходимости для России третьего пути развития.
Сорокин, Тинберген и Гэлбрейт рассматривали возможности конвергенции капитализма и социализма. Они считали, что, невзирая на наличие в мире сильно отличающихся экономических и политических систем, тенденции экономического, социального и структурного развития индустриального общества неизбежно порождают условия для сближения (конвергенции) планового и рыночного хозяйства. Следовательно, нет и не может быть непреодолимых барьеров между двумя системами. Больше того, в мире существуют уже смешанные или полусмешанные системы, где наблюдается симбиоз плановых и рыночных начал в экономике, как, например, в ФРГ, Швеции, Норвегии и других западноевропейских странах. У этих стран можно было бы позаимствовать многие положительные черты, свойственные их государственному и общественному устройству. К ним, например, относятся высокоорганизованное гражданское общество, верховная роль парламента в установлении внутренней и внешней политики, строгое ограничение пребывания представителей верховной власти на государственных постах, невозможность узурпации власти одним лицом или группой лиц, равноправие частной, государственной и общественной собственности, обеспечение на деле прав, свобод и достоинства личности, свобода слова и печати, господство правовой системы, независимость судов, средний класс как основа экономического развития и опора демократии, культивирование равенства граждан и пр.
О пути развития России
Насколько же правомерна, оправданна и соответствует российским реалиям и национальным интересам России модель навязанного нам в 1992 г. капиталистического развития в духе Вашингтонского консенсуса, т. е. по американскому образцу? И можно ли ее считать легитимной, выгодной для страны и оставлять в неизменном виде? А не разумнее ли было бы постепенно, без социальных потрясений вернуться ко многим сданным нашими неолибералами в архив положительным чертам существовавшей у нас системы? Например, к народной собственности, к бесплатному здравоохранению и образованию, к финансированию из государственного бюджета науки, культуры и искусства, к надежной социальной и медицинской защищенности граждан, к выполнению государством крупных национальных проектов – строительству дорог, полной газификации страны, крупномасштабному развитию ядерной и прочей энергетики и другим социально-экономическим проектам, непосильным для частного капитала.
Надо путем разумной политики дифференцированного, прогрессивного налогообложения вернуть в общественную собственность природные ресурсы страны, чтобы государство могло эффективно использовать их, как это делается, например, в Норвегии, для ускоренной модернизации народного хозяйства, технического прогресса и радикального повышения жизненного уровня и увеличения покупательной способности населения – одного из важнейших условий развития производства. Наконец, необходимо восстановить в своих правах мораль, нравственность, духовность, обязанности и ответственность политиков и граждан перед обществом и природой, перед собственной совестью.
Каковы же могут быть характерные черты конвергентного социального общества? Это, как мне представляется, в первую очередь:
– общественная собственность на средства производства, недра и землю, которые могут отдаваться государством в длительную аренду или концессию отдельным обществам, организациям, кооперативам;
– политическая система, основанная на реальном разделении властей, обеспечивающая строгое соблюдение закона, исключающая политический и экономический произвол со стороны одной личности или группой лиц, облеченных государственной властью.
– демократический, независимый от власти и стоящий над нею парламентаризм, основанный на трех-четырехпартийной системе, дающий возможность партии, получившей большинство голосов на свободных выборах, сформировать правительство и осуществлять ограниченное 5-6 годами правление в соответствии с волей и мандатом народа.
– президент России, выбираемый народом на один пятилетний срок без повторного избрания и выполняющий не исполнительные, а представительские государственные функции, что должно гарантировать страну, учитывая ее печальный исторический опыт, от произвола. Россия должна навсегда покончить с пагубной традицией в ее жизни – с тоталитарным и авторитарным характером власти. Она совершенно несовместима с гражданским обществом и ведет к социально-политическому банкротству.
– сильная и располагающая крупными ресурсами правительственная власть, подотчетная парламенту и сменяемая каждые пять лет. Она должна выполнять регулирующую роль в экономике и в общественных процессах, обеспечивать необходимые условия для осуществления прав, свобод личности, ее обязанностей и ответственности перед обществом, эффективное функционирование социально ориентированного рыночного хозяйства; Одно лицо не может занимать больше одного срока пост председателя правительства. Недопустимо создание семейственности и клановости в руководящих органах страны, как это имеет место ныне в России.
– контроль общественных организаций за соблюдением норм морали, нравственности и ответственности граждан страны во всех сферах жизнедеятельности общества.
– общественная пресса и телевидение, служащие интересам общества, а не отдельных частных лиц или групп, способных манипулировать общественным мнением и превращать средства массовой информации в «оружие массового поражения» общественного сознания;
– высокое благосостояние граждан как важнейшее условие наличия платежеспособного спроса и большой емкости рынка, стимулирующих развитие производства и научно-технический прогресс, дающих большие налоговые поступления в государственную казну;
– среднее сословие (средние предприниматели, инженеры, преподаватели высших и средних учебных заведений, научные работники, деятели культуры и искусства, госслужащие и пр.) как основа процветания общества, мотор его экономического развития и опора демократии;
– исключение из жизни общества посредством правового и государственного регулирования (например, дифференцированным налогообложением, ограничением до разумного минимума долевого участия в капитале акционерных обществ и т. д.) опасной концентрации финансовых средств и собственности в руках отдельных лиц и образования финансовой олигархии, способной навязывать правительству и обществу свои корыстные цели, чуждые национальным интересам страны.
– полная национализация банков, чтобы исключить из их деятельности спекулятивные махинации с целью получения капиталистических прибылей и привязать их к созданию реальных ценностей, к нуждам развития народного хозяйства.
– использование природных ресурсов и природной ренты, находящихся исключительно в общественной собственности, в интересах всего общества, а не кучки финансовых воротил;
– максимально возможное развитие самоуправления на местах, не нарушающего верховенства центральной власти и не ставящего под угрозу целостность государства;
– государственно-общественный, а не рыночный механизм финансирования здравоохранения, науки, образования, культуры, искусства;
– прозрачность процессов в политике, экономике и в кадровых назначениях;
– исключение мессианской экспансии и гегемонизма из внешней политики, которые явились в прошлом одной из важнейших причин резкого ослабления Советского Союза и его падения.
Как можно создать новую модель развития России
Возникает вопрос: какими должны быть механизм и образ действий для создания такой конвергентной политической и социально-экономической системы? Что же, опять переворот, верхушечная революция, экспроприация? Наша страна сполна натерпелась от этих явлений в ХХ веке. На мой взгляд, это может произойти без новых социальных потрясений, эволюционным путем.
Обратимся в поисках ответа на этот вопрос к зарубежному опыту. В 1974 г. в США произошло, казалось бы, совершенно невероятное событие: более 10 000 предприятий с общим числом занятых в 11 млн чел. (10% всей рабочей силы) перешли полностью или частично в собственность занятых на производстве работников. Незадолго до этого был принят федеральный закон о создании предприятий, находящихся в собственности работников – обладателей акций ИСОП (Employee Stock Ownership Plan – ESOP). Ими были охвачены почти все секторы американской экономики. Они представляли собой как крупные компании, насчитывавшие несколько тысяч человек, так и небольшие компании типа с числом работников от нескольких десятков до нескольких сот человек. Законом предусматривалось, что для выкупа предприятий у частных владельцев коллектив работников обладал правом получения кредитов от государства с обязательством возвращения их из будущих доходов. Они систематически теснили своих конкурентов – традиционные частные компании. Например, с 1992 по 1995 гг. стоимость акций всех этих предприятий возросла на 84%, в то время как стоимость акций частных компаний увеличилась на 53%. Так, практика продемонстрировала, что коллективный собственник может быть намного эффективнее индивидуального собственника. Это был шаг в сторону социализации в духе теории конвергенции, хотя цель состояла в том, чтобы созданием «народного капитализма» укрепить американскую систему.
Примерно на этих же принципах в Венгрии в 1980-х гг. была основана деятельность сельскохозяйственных кооперативов в собственности работников. В отличие от советских совхозов и колхозов, они обладали полной самостоятельностью и независимостью от государственного плана экономического развития, сами планировали и налаживали свое производство и сбыт через объединенные сбытовые товарищества. В результате в Венгрии в буквальном смысле слова произошла «зеленая революция». Ее конкуренции в производстве сельскохозяйственных продуктов опасалось руководство Европейского экономического содружества. На экспорт многих видов венгерского продовольствия в Западную Европу были наложены ограничения. Венгерские крестьяне имели очень высокий жизненный уровень. Высок был и уровень их социальной удовлетворенности. После ликвидации социалистического строя в Венгрии сельскохозяйственные товарищества были распущены. Это нанесло серьезный удар по венгерскому сельскому хозяйству и продовольственному положению в стране.
Во время перестройки в Советском Союзе тоже началось создание предприятий в собственности их работников, но над ними не был установлен государственный и общественный контроль. В результате их коллективы стали произвольно, без учета доходов, повышать зарплату и снижать производство. Хорошая идея была дискредитирована. А ее широкое применение в России позволило бы предотвратить криминальную олигархическую приватизацию «по Чубайсу», создать доминирующую народную собственность, насытить рынок разнообразной продукцией и добиться высокого благосостояния народа.
Вместо этого в России были проведены приватизация государственной собственности и передача ее в частные руки, что носило совершенно незаконный характер. Ведь что представляла собой государственная собственность, унаследованная от Советского Союза? Она была по сути своей народной собственностью, управляемой уполномоченными государством людьми и специальными органами. На ней базировалось все могущество страны. Она создавалась на народные средства, героическим трудом советских людей и не подлежала никакому отчуждению в пользу частных владельцев – абрамовичей, потаниных, березовских и им подобных. Ни Ельцин, ни Путин, ни Медведев, пришедшие после декабря 1991 г. к власти, не имели на это никакого права. История еще разберется с их неправедными делами.
С точки зрения теории конвергенции интересен опыт развития Норвегии и Швеции. В их социально-экономической структуре имеется очень много элементов социализма в хорошем смысле этого понятия. Приоритетное значение они придают принципам социальной справедливости, высокому жизненному уровню и качеству жизни своих граждан. У них есть чему поучиться российской политической элите.
Экономическая и политическая модель общественного устройства ФРГ установила разумное соотношение между ролью государства и свободной игрой рыночных сил. Стихия рынка ограничивается государством там, где возникает угроза для социальной справедливости и социальной безопасности и стабильности. Государственному регулированию подлежит справедливое распределение доходов и собственности с учетом интересов групп населения, не участвующих в хозяйственной жизни или социально слабо обеспеченных. Это достигается функционирующей с немецкой точностью и основательностью системой прогрессивного налога на доходы и собственность, предоставления социальной помощи, пособий по безработице, дотаций на детей, платы за обучение и проживание.
В энциклопедии Брокгауза (2001 г.) мы читаем: «Экономическая модель социального рыночного хозяйства находится между двумя крайностями – рыночным хозяйством, основанным на принципе индивидуализма, и плановой экономикой, основанной на принципе коллективизма». К первой «крайности» относится социально-экономическая модель, господствующая в США на принципах неолиберализма и «саморегулирующегося рынка». Она больше всего подвержена неотвратимости глубоких экономических кризисов и катаклизмов, способных потрясти как американское общество, так и все здание мировой экономики. Там человек действительно имеет «равные возможности» для своего обогащения, выживания или превращения в нищего. И горе тому, кто не сумеет воспользоваться в силу различных причин этими возможностями для своего утверждения в жизни! Он испытает на себе гибельную отчужденность от него общества и государства. В сущности, в такой системе царят «диктатура наживы» и закон джунглей: побеждает, выживает и господствует более сильный, изворотливый, ловкий, хитрый и зачастую не брезгующий никакими средствами в погоне за наживой и в борьбе за существование или самоутверждение. В таких условиях происходит селекция правящей элиты США.
Западноевропейская экономическая модель с ее социальной направленностью, во многом заимствованной из арсенала социалистических идей и христианского вероучения, в значительной мере смягчает холодную жестокость американской системы. В большинстве западноевропейских стран возобладал «капитализм с человеческим лицом», открытый для дальнейшего совершенствования и гуманизации.
Оглядываясь назад, можно сказать, что громадные возможности трансформации советской системы в демократическое, процветающее, конвергентное общество были далеко не исчерпаны в трагически оборвавшееся перестроечное время М.Горбачева. Именно в период перестройки появились первые зачатки передачи государственной собственности в аренду индивидуальным и коллективным собственникам. Ельцинский переворот оборвал дальнейшее развитие Советского Союза по пути создания конвергентной общественной системы. Но, как указано в изданной Горбачев-Фондом книге, «перестройка навсегда вписана в историю как смелая попытка решительного перехода от модели государственно-бюрократического социализма к подлинно демократическому, справедливому и гуманному социальному устройству. Этот ее потенциал еще далеко не исчерпан, он может быть востребован и нашей страной, и человечеством». Правильно сказано, что «идея социальной справедливости – Ванька-встанька мировой истории – еще зазвучит в России в полный голос»
На российской политической, экономической и научной элите, для которой дороги интересы и благоденствие России и ее народа, лежат исключительно важная историческая миссия и громадная историческая ответственность – вернуть страну на путь здорового политического и экономического развития. Либерально-монетаристская модель нанесла России громадный ущерб и не принята российским обществом, хотя ее приверженцы все еще определяют политический и экономический курс страны. Применение этой модели вылилось, в частности, в то, что государственный бюджет России стал равен бюджету города Нью-Йорка или бюджету секретных служб США.
В.И. Фартышев в своей книге «Последний шанс Путина. Судьба России в ХХI веке» писал еще в 2005 г.: «Остается последний шанс остановить разграбление страны, превращение ее в сырьевой придаток Запада. Начать, наконец, проводить самостоятельную, независимую ни от «семьи», ни от олигархов, ни от США политику. Остановить деградацию нации. Вернуть России былой авторитет на мировой арене, вернуть пусть не друзей и союзников, каких сегодня у России просто нет, но хотя бы надежных партнеров»
К сожалению, большинство из этих задач остаются и по сей день актуальными. Выходу из кризисного положения России может содействовать создание конвергентного социального общества, которое вобрало бы в себя наилучшие национальные и социальные, особенно социалистические, черты прошлого развития России (Советского Союза) и современной западной социальной системы. Это отвечало бы национальным интересам страны, укреплению ее безопасности, ее социальному и экономическому прогрессу. Программа развития по третьему пути, безусловно, нашла бы широкую поддержку у подавляющего большинства российского народа, создала бы в стране социальную удовлетворенность и уверенность в будущем.