Глобальная долговая тюрьма
Напряжённые и страшные времена неизбежно вызывают странное сочетание двух очень разных и сложных человеческих качеств: честности и жестокости. Выплывает нелицеприятная правда и часто бывают вспышки ярости. Поскольку времена сегодня особенно напряжённые и могут стать ещё ужаснее, то возможно, мы должны подойти конструктивно к обеим качествам и стать кристально честными с самими собой. Начнём с признания того, что нас беспокоит больше всего. Начнём с признания того, как низко мы пали … Наша экономика, наша культура, весь наш мир построены на долге. Никто никогда не спрашивал нас, этого ли мы хотели, просто так была устроена система, когда мы в ней появились.
Многие из нас прожили всю свою жизнь, думая, что долг – это необходимая характеристика ежедневной торговли и ценная движущая сила успешного общества. Большинство семей в Америке постоянно работают в убыток, попав в ловушку постоянных циклов ответственности и процентов. Есть даже широко распространённые школы экономической мысли, которые исключительно сосредоточены на производстве и использовании долга. Только недавно многие люди начали спрашивать себя, какова материальная выгода (если она есть) в состоянии зависимости от долгового финансирования. После тщательного изучения очевидно, что долги не двигают экономику, они душат её. Они не вызывают рост, они душат и отравляют её. Чрезмерный долг – не основополагающий орган в теле торговли, это аберрация, распространяющийся рак, который нарушает обращение здоровой торговли.
Долг, по большей части, не нужен. Конечно, долг может быть очень полезен, если вы – контроллёр или смотритель системы, особенно если вы хотите централизовать и сохранить власть над этой системой. Тактическое владение долгом веками использовалось элитой в качестве средства заточения масс или создания атмосферы бесконечной зависимости. Давайте посмотрим, что же такое долг и как его используют сегодня против среднего американца …
Разберёмся с долгом
Классическое произведение Чарльза Диккенса “Крошка Доррит” обычно ошибочно истолковывается как “история любви”, однако главное действующее лицо в книге – не Крошка Доррит или добрый Артур Кленнэм, а система долга самой Англии и её влияние на все социальные классы от уличного нищего до светской элиты. Диккенс презирал идею долга и долговые тюрьмы, поскольку его отец просидел в подобной значительную часть своей жизни, что вынудило юного Чарльза работать, чтобы только поддержать своих родителей. Диккенс хорошо понимал злой умысел, скрывающийся за системой долга, и часто выступал против неё в своих работах. Героем из “Крошки Доррит”, очаровавшим меня, был мистер Мёрдл, национальная банковская суперзвезда, который доминировал в инвестиционном мире с помощью британских чиновников казначейства и различных политических извращенцев.
Мёрдла называли в торговых кругах “человеком века”, финансовым чудом, который, похоже, зарабатывает состояние в каждом предприятии, к которому он прикасается. Мало кто понимает, что Мёрдл – мошенник, специалист схемы Понзи, который берет деньги у неосторожных спекулянтов и вкладывает их во всё более сомнительные инвестиции. Чтобы продолжать скрывать тот факт, что все его финансовые предприятия заканчиваются в руинах, он привлекает всё больше и больше вкладчиков, чтобы погасить предыдущие долги. Проблема в том, что Мёрдл создаёт долг, чтобы выплатить долг. В конце концов, его неплатежеспособность, а также всех тех, кто ему доверял, раскроется и низвергнет ложь, которую он тщательно выстроил. Любая экономическая несостоятельность неизменно выявляется, независимо от того, как умело она скрыта. М-р Мёрдл, на мой взгляд, – это почти идеальное литературное воплощение сегодняшнего частного Федерального Резерва и глобальных банковских синдикатов JP Morgan, Goldman Sachs, Citigroup, и т.д.
Федеральный Резерв с помощью политиков по обе стороны баррикад создал ряд иллюзорных стимулов (через снижение процентных ставок), которые позволили банкам начать кредитование практически неограниченного количества бумажных денег по рекордно низким ценам. Америка была наводнена кредитом до такой степени, что обычному человеку было почти невозможно избежать искушения и не взять в долг. Чего мы тогда не понимали, но начинаем понимать теперь, так это, что кредит, полученный с бумажных денег, – это не “капитал”, это НЕ богатство. Кредит – это создание обязательства заплатить позже, если вообще когда-либо заплатить, и поскольку нет правил, позволяющих привязать долг к какому-нибудь законному залогу (по крайней мере, для банков), то нечем подкреплять обязательства, если они нарушаются. Таким образом, кредит, созданный бумажными деньгами, – это не создание богатства (как, похоже, считают кейнсианцы), а разрушение богатства! Из-за отсутствия осязаемости долг можно упаковать и переупаковать в любой форме, которая нравится банкам. Производные финансовые инструменты – прекрасный пример фантомной природы долга; ценные бумаги, которые не имеют никакой реальной стоимости вообще и тем не менее оцениваются и продаются, как если бы они были настоящим сырьевым товаром.
Этот вид торговли является в корне некоторой разновидностью финансовой бомбы замедленного действия. Так же, как в литературном мире “Крошки Доррит”, схема Понзи в нашем самом настоящем мире должна была достичь критической точки, и в 2008 году она её достигла. Чем наши беды сильно отличаются от бед в произведении Диккенса – это то, что Мёрдл на самом деле чувствует вину за то, что он сделал (или по крайней мере боится правосудия, которое его настигнет), что приводит его к самоубийству в конце романа. В реальном мире Мёрдлы нашей эры кажутся вполне довольными наблюдателями того, как эта страна рухнет из-за их интриг, и редко ощущают какие-либо последствия того, что они делают. В самом деле, современная банковская элита более склонна упиваться жгучей “шоковой волной” от кредитной детонации, чем чувствовать какое-либо “раскаяние”. Дело в том, что Диккенс более 150 лет назад ясно видел то, что многие американцы сегодня по-прежнему не видят; долг – это абстрактная идея, абсурдная игра, которая путает и опутывает невинных людей.
Системы на основе долга завлекают граждан в торговлю своим материальным благосостоянием и трудом в обмен на обещание будущих доходов, которые никогда не будут получены. Долг служит лишь ослаблению масс и усилению власти кредиторов.