Эскадра местного значения

Черноморский флот начали делить на украинский и российский еще 15 лет назад. В итоге в 1997 году к РФ отошли 338 кораблей, из них 14 дизельных подводных лодок. После десяти лет непрерывных споров и политических заклинаний на вооружении Черноморского флота РФ осталось 35 кораблей, в десять раз меньше, чем было. Подводных лодок – в 14 раз меньше, т.е. одна единственная. Назвать эту группировку кораблей флотом язык не поворачивается, это скорее эскадра во главе с флагманом – ракетным крейсером “Москва”. Причем эскадра местного значения, поскольку выход через Босфор и Дарданеллы в Средиземное море и далее контролируется Турцией – страной, входящей в НАТО, а флот, запертый в закупоренном водоеме, без выхода в Мировой океан, стратегического значения не имеет. Однако и эта эскадра находится в предпоследней стадии умирания. Две трети судов нуждаются в длительном ремонте, изношены физически и морально, за 15 лет на вооружение не поступило ни одного нового корабля. Сейчас киевские власти требуют вывести российский флот из Севастополя к 2017 году. При нынешних темпах разрушения остатков ЧФ к тому времени выводить будет уже нечего.

Такова реальность, данная нам в ощущениях. Но наряду с ней существует реальность информационно-политическая. В ней Черноморский флот России гордо предстает на экранах телевизоров и в речах как мощная сила, последний рубеж обороны против супостатов из НАТО и продающихся им бывших братьев-украинцев. Раньше эту реальность воплощал на экранах телевидения московский градоначальник Лужков. Он приезжал в Севастополь, произносил речи и уезжал. Негласно считалось, что это его личная, локальная, московская инициатива – визит представителя города Москвы на подшефный крейсер “Москва”. В этом году, выступая на концерте по случаю 225-й годовщины основания Черноморского флота, Лужков заявил: “В 1954 году Севастополь не вошел в число тех областей, тех территорий, которые Никита Хрущев передал Украине… Вопрос остался нерешенным, мы его будем решать в интересах тех государственных позиций и того государственного права, которые имеет Россия по отношению к своей военно-морской базе – Севастополю”. На Украине не в меру разошедшегося Лужкова тут же объявили персоной нон грата. Вернувшись в Москву, Лужков продолжил, используя трибуну московского телеканала ТВЦ: “Мы обязаны подтвердить статус Севастополя как российского города… Есть ли у Украины основа? Основ присвоить Крым и Севастополь никаких нет”.

На этом можно бы и остановиться – Лужков исправно делает свое дело, но кремлевским мудрецам эскапад человека в кепке показалось недостаточно. В Севастополь, на юбилей города, поехал сам вице-премьер путинского правительства Иванов. Привез он жителям города-героя, ни много, ни мало, обращение президента РФ. После скандала с Лужковым визит Иванова означал одно – откровенный вызов, по крайней мере, в телевизионной реальности. Впрочем, жители Севастополя, воодушевленные красноречием Лужкова и растроганные визитом вице-премьера, не смогли ощутить тонкую грань, отделяющую информационную реальность от обыденной жизни. Видимо, по этой причине они пытались убедить правительственную делегацию РФ в том, что “Крым – это русская земля” и совершенно искренне просили подчиненных вашингтонского обкома “позволить севастопольцам подтвердить свое российское гражданство”. А тем временем украинские власти, с полного одобрения властей россиянских, деловито поговаривают о том, чтобы перевести ЧФ в Сирию. Вот и будет догнивать эскадра местного значения частью в неприспособленном Новороссийске, частью в сирийском порту Тартус, где еще со времен СССР располагается база материально-технического обеспечения ВМФ – около десятка боевых кораблей Черноморского флота и три плавучих причала. А Черное море, тем временем, превратится в “зону мира и экономического сотрудничества” – иными словами, внутренне море НАТО.