Сегодня вся Дирекция информационных программ вздохнула с облегчением. Съёмочная группа Первого канала, которая провела в осаждённом Славянске почти месяц, выбралась из полуразрушенного города. Смерть, обстрелы, руины – работа журналистов заключается в том, чтобы повседневный ужас Славянска увидели сотни миллионов людей во всём мире. Сейчас они в относительной безопасности, но около пятидесяти тысяч человек по-прежнему каждый день живут, как последний.
Эта съёмка в Славянске не планировалась. Планировался отъезд. Собрали вещи, сели в машину. Тронуться не успели. Первый залп ударил по нервам. Второй – загнал в гостиницу. От каждого взрыва здание ощутимо дрожит.
Украинские войска применяют такую тактику в жилых массивах: артобстрел, люди прячутся в подвалах, через 15-20 минут идут забирать раненных, их накрывает повторный залп.
Сергей был ранен именно так. Выбежал тушить дом соседа, после того как в крышу попала мина.
“Мы втроём были, жене обе ноги… Вырваны куски… Сын отделался ушибами. Как мы остались живы…”, – рассказывает Сергей.
Эти подробности шокируют даже тех, кто привык видеть боль Славянска. Сотрудник похоронной команды. 20 лет, десятки выездов. И всё равно он содрогается, когда приезжает на очередной вызов. Для зрителей тем более многое остаётся за кадром.
Тонкая грань – сохранить отстранённый взгляд. Но донести весь ужас того, что сейчас происходит в осаждённом городе. Самое страшное – снимать не передовую, а кадры, на которых детей выносят из-под обстрела. Арсению было пять лет. Мать на руках выносила его. Погибла на месте. Он – через пять часов в реанимации.
После всего этого жаловаться на быт как-то неуместно. Но это иллюстрация: город – на самом краю гуманитарной катастрофы.
До начала войны это была одна из лучших гостиниц Славянска. Уже месяц здесь нет ни света, ни воды, ни постояльцев. Только сторож на вахте. Только шесть журналистов. Можно стучаться в любой номер – никого. И даже не потому, что постояльцы съехали. Просто город обстреливают каждую ночь. Время обстрела предугадать невозможно. Большинство оставшихся журналистов предпочитают ночевать в подвале. Эти старые бетонные стены дают хотя бы иллюзию безопасности.
Жители Славянска не чувствуют себя в безопасности ни в одном из районов города. Украинские войска обстреливают новые точки каждый день. В то же время люди начали привыкать к постоянной канонаде. Это делает их ещё более уязвимыми.
А для Краматорска, похоже, всё только начинается. Город обстреливают всё чаще. Многоэтажку украинская артиллерия расстреливала несколько часов. Начали рано утром, закончили засветло. Сколько жертв – пока неизвестно. При первых же залпах жильцы бросились в подвал.
“Всё, я уезжаю. Меня здесь больше ничего не держит. Доблестные украинские войска обстреливают нас. Я еду в Россию”, – говорит Руслан.
В отличие от Славянска люди ещё пытаются вывезти тюки с вещами, бытовую технику. Совсем скоро поймут: важно – хранить документы и помогать тем, кто рядом.
После обстрела мы осматриваем задний двор гостиницы. Через него в бомбоубежище бежала женщина-администратор. Тела во дворе нет – значит успела. На 28-й день командировки мы уезжаем. Как минимум, 50 тысяч человек остаются в Славянске.
Боевые будни Славянска. Специальный репортаж из осаждённого города
