Творцы беззакония
Банкиры подстроились под судебные запреты
Отсутствие нескольких важных для банковского рынка законов подчас приводит к появлению взаимоисключающих судебных решений. Иначе говоря, к юридическим несостыковкам. Формально такая ситуация нервирует рынок. Но фактически банкирам она даже удобна. Расходы на бесконечные судебные разбирательства и штрафные санкции с лихвой окупаются возможностью получать сверхприбыли, пользуясь пробелами в законодательстве.
В конце июня этого года стартовал очередной виток борьбы чиновников с банками. Под прицел ведомств попали два наиболее проблемных участка: взаимодействие кредитных организаций с коллекторскими агентствами по продаже последним долгов граждан и практика взимания банками различных комиссий с клиентов — физических лиц. В продолжающемся противостоянии банков и надзорных органов не было бы ничего нового, если бы не одно но: последние инициативы различных ведомств привели к серьезным юридическим коллизиям. Это означает, что у властей до сих пор нет единого понимания проблемы — левая рука не ведает, что творит правая.
Судья — судье…
Наиболее показательный пример — подготовленный проект постановления пленума Верховного суда России «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», в том числе регулирующий практику продажи «плохих» долгов розничных заемщиков коллекторским агентствам. В документе прямо указывалось, что «банк, иная кредитная организация не вправе передавать право требования по кредитному договору с потребителем лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом». Поскольку профильным законом коллекторы так и не обзавелись (равно как и банковскими лицензиями), это означало, что рынок продажи долгов (цессии) объемом около 100 млрд рублей фактически попадает под запрет. Инициировал появление этого документа, что неудивительно, Роспотребнадзор, который, однако, не учел сразу двух обстоятельств. Во-первых, в сентябре прошлого года президиум Высшего арбитражного суда разъяснил, что продажа долгов коллекторам разрешена, так как не противоречит закону и не требует согласия заемщика. Кроме того, упомянутое постановление било и по деятельности государственного Агентства по ипотечному жилищному кредитованию (АИЖК), которое также не обладает банковской лицензией. Ведь под сомнение поставили основную специализацию организации — выкуп у банков ипотечных кредитов. «Вы считаете, деятельность АИЖК вне закона? Простите меня, ради бога, это правда?» — взывала к представителям Роспотребнадзора директор юридического департамента АИЖК Анна Волкова.
Пленум Верховного суда немного смягчил окончательный вариант постановления. Однако не сильно — банкирам разрешили продавать долги граждан только в том случае, если заемщик дал на это свое согласие, подписав кредитный договор, содержащий подобное условие. То есть Верховный суд фактически не согласился с мнением Высшего арбитражного суда, который разрешил продажу долга без дополнительных условий, что совсем не обрадовало игроков рынка. «В свете принятого пленумом Верховного суда РФ постановления можно говорить о перспективе значительного сужения рынка, уступке права требования и более активной передаче проблемной задолженности коллекторам по агентской схеме. В первую очередь этот коснется банков, не предусмотревших в своих кредитных договорах вопроса уступки задолженностей третьим лицам», — комментирует Елена Докучаева, генеральный директор коллекторского агентства «Секвойя кредит консолидейшн».
Интересно, что и представители Роспотребнадзора оказались не в восторге от подобного решения. Дело в том, что положения постановления распространятся только на новые кредитные договоры — заключенные после 28 июня этого года. То есть заемщики, долг которых был передан коллекторам до этой даты, уже не смогут доказать незаконность передачи. Кроме того, если исходить из принципа добросовестности заемщика — того, что при получении кредита он намерен полностью и в срок рассчитаться с банком, — пункт договора о возможной продаже его задолженности «профессиональным взыскателям» может не показаться клиенту столь существенным. О последствиях признания этого права банка заемщик может задуматься уже гораздо позже.
Комиссионеры
Быть может, через какое-то время разногласия двух судов покажутся банкирам милым недоразумением. Следующая претензия со стороны надзорных органов теоретически может привести к более серьезным проблемам для банкиров. Прокуратура Волгоградской области по жалобе заемщика обязала местный филиал Росбанка вернуть ему уплаченную разовую комиссию за выдачу кредита (6 тыс. рублей), а также за обслуживание карточного счета (100 рублей ежемесячно). Новостью для рынка это не стало — аналогичные решения принимаются с завидной регулярностью в отношении самых разных банков. Удивила формулировка, с которой было вынесено это решение. Дело в том, что до последнего времени прокуратура апеллировала либо к закону о защите прав потребителей, либо к решению президиума Высшего арбитражного суда, который прямо признал незаконными две комиссии — за открытие и ведение ссудного счета. Причем указывал суд на то, что подобные платежи не должны взиматься, так как открытие и ведение ссудного счета не есть самостоятельные услуги, а прямо относятся к процедуре выдачи кредита. Но на этот раз прокуроры решили обязать банк вернуть деньги исходя из того, что «указанные комиссии не предусмотрены федеральным законодательством». Проще говоря, основываясь на подобной формулировке, можно оспорить вообще любые банковские комиссии, поскольку никакого упоминания о них в законодательстве (например, в Гражданском кодексе или законе «О банках и банковской деятельности») не содержится. Банкирам остается лишь надеяться, что инициатива волгоградских прокуроров не получит развития в других областях страны, а главное — одобрения Высшего арбитражного суда. Если такой сценарий будет реализован, вся выстроенная финансистами система получения прибылей с клиентов будет перевернута с ног на голову.
Сегодня комиссионный доход наряду с чистыми процентными доходами, получаемыми от кредитных операций, — две основные составляющие банковской прибыли. Более того, согласно недавно обнародованному исследованию Bank of America Merrill Lynch (BAML), именно наращивание доли непроцентных доходов должно стать основным драйвером роста российского банковского рынка. Аналитики BAML считают, что темпы роста активов банковского сектора нашей страны к 2020 году замедлятся в два раза — до 12,1% (по сравнению с аналогичным показателем за последние пять лет). Отметим, что в настоящий момент именно займы (физических и юридических лиц) составляют основную долю в активах кредитных организаций. Такое положение вещей сохранится и в дальнейшем, однако сама структура кредитных портфелей банков подвергнется серьезным изменениям — доминировать будут розничные займы. В условиях низкой инфляции и обострившейся конкуренции за заемщика это будет означать снижение чистой процентной маржи банков с сегодняшних 5% (в среднем по рынку) до 3,6%.
Конечно, с выводами BAML можно не соглашаться. Так, можно возразить утверждению, что снижение инфляции никоим образом не сказывается на ставках по потребительским кредитам. Сегодня проявляется абсолютно противоположная тенденция. Так, лидер рынка, Сбербанк, в начале июля (и уже во второй раз за год) объявил о повышении ставок по розничным займам. По информации банка, в среднем повышение составило 1,5 процентного пункта. Таким образом, максимальные ставки по потребительским кредитам в рублях составили 16—23,5% годовых (было 17—22%), в валюте — 13—20,5% (ранее — 14—19%). Подобный шаг не стал неожиданностью — об этой возможности еще в июне предупреждал глава Сбербанка Герман Греф. «Краткосрочный прогноз по ставкам такой, что они, к сожалению, будут еще в ближайшее время подрастать», — заявлял банкир. Интересно, что при этом всего два месяца назад госбанк пошел на понижение ставок по целому ряду депозитных программ, то есть разрыв по стоимости привлеченных и размещенных средств только увеличивается.
Однако банкиры в целом согласны с позицией BAML. Подтверждением может служить то, что все основные игроки рынка в своих стратегиях развития уже сейчас закладывают серьезный рост непроцентных (комиссионных) доходов. Слова не расходятся с делом. Например, Сбербанк по итогам первого квартала этого года добился повышения комиссионных доходов на 20,5% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В итоге этот показатель составил 35,8 млрд рублей. Для сравнения: чистый процентный доход достиг 156 млрд рублей. То есть комиссии приносят «в общий котел» до четверти всех доходов. Аналогичная ситуация наблюдается и в других кредитных организациях. Так, банк ВТБ в прошлом году получил 247,2 млрд рублей процентного дохода, что на 44,6% выше, чем в 2010 году (170,9 млрд рублей). При этом чистые комиссионные доходы банка увеличились на 58,7%, достигнув 39,2 млрд рублей. В Альфа-банке непроцентные доходы розничного бизнеса в прошлом году выросли на 62%, а в целом доля этого направления бизнеса в общем объеме прибыли банка превышает 24%. Список можно продолжать долго. Достаточно сказать, что, по данным Банка России, в прошлом году кредитные организации заработали на различных комиссиях почти 600 млрд рублей. Правда, в этой сумме учтены и платежи юридических лиц.
Закон не есть закон
Столь значительные объемы рынка ожидаемо приводят к тому, что, несмотря на усилия различных ведомств, банкиры не намерены отказываться от взимания различных сопутствующих (например, кредитам и депозитам) платежей, даже в том случае, когда они признаются незаконными высшими судебными инстанциями. На этот случай кредитные организации находят самые разные обходные пути. Последний яркий пример — введение рядом банков комиссий за досрочное снятие гражданами денег с депозитов. В частности, так поступили Банк Москвы и МДМ-Банк, комиссия которых составляет 1—10%, а также Мастер-банк (0,5—2%). Банкиры поспешили объяснить свои действия «благими» намерениями — борьбой с операциями по обналичиванию с использованием вкладов. Для этого клиент открывает депозит на небольшую сумму, после чего на этот счет с фирмы-однодневки по безналу поступает значительный объем средств. Далее гражданин закрывает депозитный счет, получая через банковскую кассу всю сумму вклада. Внешне все обстоит именно так. По крайней мере, под действие новых правил в указанных банках подпадают вкладчики, которые снимают средства через 10—30 дней после открытия вклада, в том случае, если сумма поступила на депозитный счет безналичным путем.
Несмотря на то что в целом борьба с «обналичкой» инициирована чиновниками, банкиры ожидаемо попали под пристальное внимание ФАС, а Общество по защите прав потребителей моментально обратилось в Центробанк с просьбой прекратить такую практику. Эти опасения не напрасны, поскольку если не пресечь подобные начинания в зародыше, она может широко распространиться и затронуть уже не только «обнальщиков». Сами банкиры уверяют, что законов они не нарушают. Действительно, никакой комиссии за снятие средств с депозитов нет (тем более что подобное запрещено). Предусмотрен лишь платеж за снятие денег с текущего счета. Вот только средства вкладчиков по договору сначала перечисляются на этот самый текущий счет, а только потом выдаются, что и делает комиссию законодательно безупречной. Утешает одно: и Федеральная антимонопольная служба (ФАС), и Роспотребнадзор обладают обширной (и успешной) судебной практикой как раз по противостоянию различным банковским комиссиям. Например, в июне этого года суд отклонил иск Юниаструм-банка к ФАС по аналогичному делу. Во время кризиса банк предлагал вкладчикам высокие проценты, но позднее, когда ситуация стабилизировалась, решил ограничить аппетиты вкладчиков, введя комиссию за снятие средств по упомянутой выше схеме. Подобные дела ФАС выиграла еще у двух кредитных организаций — Инвестторгбанка и СКБ-банка.
Однако расслабляться клиентам банков не стоит. Как и раньше, скорость разбирательств оставляет желать лучшего. Скажем, Юниаструм-банк вводил комиссии еще весной 2010 года, а ФАС признала банк виновным только в начале этого года. Еще почти полгода идут судебные разбирательства. И это только по одному случаю. Проще говоря, для банкиров прямая коммерческая выгода от комиссий оказывается гораздо значительнее, чем затраты на судебные тяжбы и даже выплаты штрафов. Тем более что далеко не все заемщики готовы обращаться в суд ради возврата, скажем, комиссии за выдачу кредита. Помимо того что затевать долгие разбирательства из-за 5—10 тысяч рублей не всегда имеет смысл, многие граждане просто не хотят портить себе кредитную историю и ухудшать отношения с банком. Чем банкиры вовсю и пользуются. Правда, при ощутимой поддержке Роспотребнадзора или Генпрокуратуры число жалоб на банки со стороны граждан все же растет. Так, по данным Верховного суда России, в 2010 году (по сравнению с 2009 годом) их число увеличилось более чем в четыре раза — с 23 775 до 101 005 дел. В прошлом году данная тенденция продолжилась (окончательные цифры пока не опубликованы).
Потому на самом деле даже грозное на первый взгляд решение волгоградской прокуратуры фактически не столь опасно для банкиров. Данное решение если и получит поддержку пленума ВАС, то не раньше чем через год. Скорее всего, с оговорками и замечаниями, которые могут стать поводом для новых судов. Разногласия же между Верховным и Высшим арбитражным судом, банкирам и вовсе на руку.
Практика восполнения пробелов в российском законодательстве посредством принятия судебных решений неплоха. Она действительно дает клиентам банков дополнительную защиту. Но явно недостаточную. Более того, в растущем числе прецедентов опытные юристы банков лавируют зачастую куда успешнее своих оппонентов. Как минимум для них не составляет никакого труда затянуть сроки разбирательства. Едва ли не единственным выходом для банковского рынка должно стать принятие профильного законодательства. Если вести речь об упомянутых выше коллизиях — законов «О потребительском кредитовании» и «О коллекторской деятельности». Эти документы должны систематизировать и узаконить существующую практику (например, полностью описать возможные банковские комиссии при розничном кредитовании). Однако судьба этих законопроектов остается неясной. Они даже проходили в Госдуму, но каждый раз отправлялись на новую доработку. Их принятию в том числе мешает и банковское лобби, которое, разумеется, пытается отстоять собственную позицию, что вступает в противоречие с желанием властей защитить потребителя финансовых услуг. Рассчитывать на то, что в обозримом будущем ситуация в корне изменится, не приходится. Следовательно, в ближайшие годы мы станем свидетелями новых юридических коллизий и бесконечной череды исков. Значит, и нынешняя модель получения прибылей, которую активно используют банки, просуществует еще очень долго.
Суд да дело
Судебная система Российской Федерации подразделена на четыре вида судов: конституционные, военные, арбитражные и суды общей юрисдикции. Последние две группы судов рассматривают большинство споров. Высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подведомственным судам общей юрисдикции, является Верховный суд Российской Федерации (ВС). Он в пределах своей компетенции рассматривает дела в качестве суда второй инстанции, в порядке надзора и по вновь открывшимся обстоятельствам. Кроме того, ВС дает разъяснения по вопросам судебной практики. А также является вышестоящей судебной инстанцией по отношению к верховным судам республик, краевым (областным) судам, судам городов федерального значения, судам автономной области и автономных округов, военным судам военных округов, флотов, видов и групп войск.
В свою очередь, Высший арбитражный суд (ВАС) и арбитражные суды рассматривают дела по разрешению экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами. Так же как и ВС, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики. Кроме того, ВАС наделен полномочиями по подготовке предложений по совершенствованию законов и иных нормативных правовых актов.
В силу данной специфики разделения полномочий решения, принимаемые ВС, обязательны для исполнения, например, мировыми судьями, рассматривающими иски граждан, однако не имеют никакой юридической силы для арбитражных судов низших инстанций.