Дело майора Дымовского переведено из Краснодара в Новороссийск
Следователи управления СКП РФ по Краснодарскому краю в субботу передали в новороссийский отдел уголовное дело в отношении бывшего майора милиции Алексея Дымовского, который разместил в интернете видеообращение с критикой порядков в милиции и потом был обвинен в мошенничестве, сообщила официальный представитель краевого ведомства Инна Бирюкова.
В отношении Дымовского было возбуждено уголовное дело по части 3 статьи 159 УК РФ (мошенничество с использованием должностного положения), ему уже предъявлено обвинение.
Дело расследовало следственное управление СКП РФ по региону.
“Уголовное дело по обвинению бывшего сотрудника УВД по Новороссийску Алексея Дымовского по статье 159 УК РФ (мошенничество) передано для дальнейшего расследования в следственный отдел по Новороссийску СУ СКП РФ по краю”, – сказала Бирюкова.
Это решение принял руководитель краевого ведомства, уточнила она.
“Такое решение обусловлено необходимостью проведения части следственных действий по месту совершения преступления, то есть в Новороссийске, где находится большая часть свидетелей по делу Дымовского”, – пояснила Бирюкова.
Бывший майор Дымовский в своем видеообращении пожаловался на несправедливое отношение со стороны руководства, маленькую зарплату, отсутствие выходных и больничных.
Заявления Дымовского вызвали широкий общественный резонанс. Проверку сведений, изложенных в обращении бывшего майора, проводили МВД РФ, прокуратура Краснодарского края и Главное следственное управление СКП РФ по Южному федеральному округу.
Сейчас экс-майор отпущен под подписку о невыезде.
ИА “Русские Новости” публикует текст Алексея Дымовского, сделанного сразу после его освобождения из СИЗО и размещённого ранее на :
Узнал я о своем освобождении в 13:30 в предпраздничный день, 7 марта. Очень был удивлен. И для меня, и для всей тюрьмы это было неожиданностью. Чтобы следователь прокуратуры сам лично приехал, потратив свое драгоценное личное время, чтобы вручить закоренелому преступнику Дымовскому постановление об освобождении. Как мне сказали в тюрьме сокамерники, такое случилось впервые в истории тюрьмы.
Причины, побудившие его это сделать, я не могу объяснить. Что-то случилось, наверное. Может, у кого-то совесть проснулась, или честь заговорила.
Содержание в тюрьме, все произошедшее со мной считаю испытанием, которое послано мне свыше, и которое является проверкой моей православной веры и офицерской воли. Так как я русский офицер, я должен стойко и с достоинством переносить все тяготы службы, даже находясь в плену. Я не считаю это заключением, я считаю, что это был плен, и я находился просто на территории врага. Но в связи с конвенцией о пленных был выпущен.
Сейчас меня освободили под подписку о невыезде, по которой мне запрещено выезжать за территорию Новороссийска. Маршировать и курировать будем здесь пока. После камеры 6х3 мне и Новороссийска пока достаточно.
Я рад, что мне были даны эти 1,5 месяца – то время, что я провел в заключении. Единственное сожаление – это то, что я не присутствовал при рождении дочери. Но за все эти 1,5 месяца я разложил все свои мысли по полочкам, всю ту информацию, поток которой поступил с 10 ноября, сделал какие-то свои выводы, физически восстановил организм свой. Каждый день во дворике пробегал километр. Каждый вечер около часа уделял физическим упражнениям. Сделал себе в камере штангу из бачка с водой и гантели из канистр, поэтому сейчас я нахожусь в прекрасной физической форме, дух мой не сломлен, и я готов к продолжению боев на поприще правды и справедливости. Я думаю, что впереди меня ждет последний затяжной бой.
Я думаю, надо все-таки у нас в России восстанавливать такие понятия, как справедливость, правда, честь, достоинство, чтобы люди не боялись милиции, чтобы не боялись преступников. Знаете, во Владивостоке я слышал от партий призыв: «Объединить оппозицию». Я считаю, что у всех этих людей из различных партий есть одна цель, в которой они сойдутся воедино, – это обеспечение счастливого и безопасного будущего для наших детей. Я думаю все партии, оппозиционные и не оппозиционные, могут с этим согласиться.
И поэтому я считаю, что есть такая байка: умирающий отец пригласил к себе 3 сыновей и попросил их сломать веник. Сыновьям это не удалось. Тогда он попросил его распустить и сломать по прутику. Они так и поступили. После чего он им сказал, что если после моей смерти вы будете, как этот веник, вместе, то вас никто никогда не сломает, и на вашей стороне всегда будет правда. Но если вы разделитесь и начнете враждовать между собой, то вас сломают, как эти прутики.
Поэтому, я думаю, настало время нам всем объединиться, всем россиянам, всем людям. Не объединиться в «Единую Россию», а объединиться русскому народу, под которым я подразумеваю 120 коренных народов России. Я считаю, что Россия – это великая держава, и задача всех, всего российского народа не давать вытирать об эту державу ноги, кому ни попадя. Смотрите, что сейчас происходит в России, – нас опустили просто ниже некуда, это наглядно показывает Олимпиада в Ванкувере.
Когда я находился в плену, ко мне приезжала съемочная группа с «Первого канала». У них почему-то возникли три вопроса, связанных именно с Путиным: «Хотели бы вы встретиться с Путиным или нет? Что бы вы ему сказали? Как вы относитесь к Путину? Хотели бы занять место Нургалиева?» – и этот репортаж нигде, в итоге, не появился. У меня такое ощущение, что это были личные корреспонденты Владимира Владимировича. И я ответил им честно по поводу своего отношения к Путину и того, кем я его считаю. Я не хочу с ним встречаться ни при каких обстоятельствах. Только в том случае, если я смогу к нему так же приехать, как и ко мне приехали от него журналисты.
Сейчас я пытаюсь разобраться в окружающей обстановке. Во время заключения я был полностью информационно блокирован. У меня не было телевизора, из радио — только развлекательные передачи «Маяка», в которых я не услышал ничего, что бы меня интересовало. Поэтому я сейчас пробую адаптироваться, обработать в кратчайшие сроки информацию и события, которые произошли в мое отсутствие. Потом можно уже будет сделать какие-то выводы.
Но однозначно я буду продолжать борьбу за правду, за то, чтобы коррупция была полностью выжжена в России. Есть некоторые наметки, которые сложились у меня в тюрьме, планы и цели, чтобы дальше продолжать борьбу. Их я, пожалуй, пока оставлю в секрете. Для начала их надо правильно оформить юридически. Объяснить их просто я могу, но вот правильно обосновать юридически пока нет, учусь.
Я сейчас стал более осторожен в высказываниях, после того, как я запугал сотрудников РУБОП, антикоррупционного отдела, следствие, суд… Можно сказать, я в одном лице запугал всех. У меня тут же возникает вопрос: а зачем же тогда таких пугливых берут работать? А вдруг встретится настоящий враг, и опозорятся наши сотрудники совсем. Поэтому, я думаю, надо лучше проводить психологическую обработку сотрудников при приеме на работу, чтобы на службу не брали пугливых, слезливых, малодушных. Надо психиатрам больше работать.