День святого Князя Владимiра – Русский национальный праздник

 

Св. Князь Владимір, во святом крещении Василий (†1015) – сын князя Святослава Игоревича, внук св. равноап. Княгини Ольги. Князь Новгородский в 969–977 гг. Великий князь Киевский в 980–1015 гг.

Величайшим делом св. Князя Владиміра, равным делам первых апостолов, было принятие им христианства и крещение Киевской Руси. Благодаря этому все огромные пространства, занятые восточными славянами, от Черного и Азовского морей до Финского залива и от Карпат и Немана до Волги слились в одно государство – Русь, – связанное не одной лишь племенной общностью, но духовным пониманием Божия замысла о людях, о Русском народе и совместным служением ему. Это было подлинным духовным рождением русского национального самосознания (как его вскоре выразил митрополит Иларион в “Слове о законе и благодати”).

Удивительна сама история Крещения Руси, в которой несомненно действие Божьего промысла. В первой половине жизни Владимір был язычником. После гибели в 972 г. его отца, князя Святослава, он княжил в Новгороде, а старший брат Ярополк в Киеве. Ни тот, ни другой братских чувств друг к другу не питали. Утвердившись на Киевском престоле в результате убийства хитростию Ярополка, Владимір поставил на холме близ своего двора языческих идолов: деревянного Перуна с серебряной головой и золотым усом, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокошь. Киевляне приносили им жертвы, называя их богами, и приводили к ним своих сыновей и дочерей, и осквернялась кровью земля русская и холм тот, пишет летописец. У Владиміра было три жены и многие сотни наложниц, с которыми он предавался языческим утехам. Он даже приносил согласно традиции предков человеческие жертвы – как, например, после победы над ятвягами, – о чем повествует история первых на Руси мучеников за Христа: св. Феодора и его сына Иоанна (†983). Однако безстрашие, с которым приняли смерть эти христиане, их сила веры, а также воспоминания об образе жизни его бабки св. княгини Ольги обезпокоили его совесть и заставили искать ответа на вопрос: почему они жили так и так преданы своему Богу, и правильно ли живет он, правитель Руси?

По свидетельству летописца, прослышав о его душевных сомнениях в выборе религии, к Князю стали являться представители соседних с Русью народов с предложениями принять их веру. Так, прежде всего пришли волжские болгары, исповедовавшие магометанство, хваля свою веру. Владиміру не понравилось в магометанстве обрезание и запрещение пить вино.

Пришли латинские миссионеры от римского папы, но Князь, наслышавшись уже о властолюбивой политике папы, не дал им много говорить, а сразу же отослал со словами: «Идите откуда пришли: отцы наши не принимали веры от папы».

Затем явились хазарские иудеи, которые сказали, что они веруют в единого истинного Бога. Владимір спросил их: «А где ваше отечество?» – В Иерусалиме, – отвечали они, – но Бог за грехи отцов наших лишил нас отечества и рассеял по земле». – «Как же вы учите других, – мудро возразил Владимір, – будучи сами отвержены Богом; если бы Бог любил вас и закон ваш, вы не были бы расточены по чужим землям; ужели того же вы и нам хотите?»

Наконец, после всех явился к Владиміру ученый греческий монах. Он изложил Князю по Библии всю историю Божественного промышления о людях, начиная от сотворения міра и кончая Страшным Судом, причем в заключении показал картину Страшного Суда. Князь, смотря на картину, глубоко вздохнул и сказал: «Добро сим одесную и горе сим ошуюю»…

Затем Владимір отправил “десять мужей добрых и смышленых”, дабы они на местах ознакомились с новыми верами. Послы побывали у волжских болгар, затем у немцев, исповедовавших латинскую веру, и наконец прибыли в Царьград, где попали в великолепный собор св. Софии на патриаршую службу. Великолепие храма, участие всего духовенства с Патриархом во главе, стройное молитвенное пение, как бы отрешавшее от земли, величие и простота всей службы привели послов в священный восторг: «Мы не знали, на небе ли мы находимся или на земле: забыть той красоты мы не можем, ибо всякий человек, вкусив сладкого, отвращается от горького, так и мы не имамы где быти, не хотим оставаться в прежней языческой вере».

 

 

И послы добавили: «Если бы не хорош был закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя Ольга, мудрейшая всех человек». Князь Владимір решил принять Православие для себя и своего народа. При этом захотел дать понять грекам, что выбрал их веру не как подчиненный, а как равный. Для этого он взял греческий город Корсунь (Херсонес) в Крыму и потребовал от византийских Императоров-соправителей Василия и Константина руку их сестры Анны. Однако, перед прибытием царевны, по особому попущению Божию, для смирения гордого Владиміра, он был поражен глазной болезнью и ослеп. Осознав свое безсилие и решив положиться на волю Божию, Владимір решил креститься – и в момент крещения мгновенно прозрел, воскликнув: “Вот теперь-то впервые я узнал Бога истинного!”.

При крещении народа в Днепре св. Князь Владимір воззвал к Богу из глубины души:

В этой замечательной молитве содержится вся русская национально-государственная идеология – быть оплотом истинной веры и с помощью Божией защищать ее от козней диавола. Таков священный долг русского человека, явленный нам в истории нашими святыми: кн. Александром Невским, прп. Сергием Радонежским, святителями Московскими Петром, Алексием, Ионой и Филиппом, Патриархом Гермогеном и многими другими, как и русским православным воинством.

Христианство изменило князя: грубый варвар – он стал милостивым князем, отцом своих подданных. Двадцать пять лет христианского правления Владиміра надолго запомнились на Руси. Трудно призвать к святости целый народ, но князь Владимір попытался это сделать: не посредством красивых слов или принуждения, но личным примером. Он созидал церкви, устраивал школы, помогал больным, развозя им по домам пищу. Он попытался дать почувствовать людям силу христианской любви.

Князь Владимір поставил своей целью утолить всякую нужду по всей земле Русской. Каждое воскресенье он устраивал в своем дворце — там, где раньше шумно пировала дружина, — пиры для нищих и нуждающихся. Предание говорит о том, что князь сам прислуживал на таких пирах. Всем нищим и убогим Владимір повелел приходить к нему на двор в любое время, чтобы кормиться, одеваться и просто отдыхать. По Киеву ездили телеги с провизией. Приставленные к ним государевы слуги ходили по дворам и справлялись, кто еще остался не накормлен, нет ли больных, немощных, которые сами не могут добраться до княжьего двора.

И по всей Руси рассылал князь Владимір различную милостыню. Все силы и все средства государственной казны князь Владимір употреблял на то, чтобы показать, что у русского православного народа «одно сердце и одна душа», «все общее», как об этом говорится в Деяниях Апостольских о жизни первых христиан (см. Деян. 2:44; 4:32).

Св. равноапостольный князь Владимір почил в 1015 г., оставив по себе в народе светлую память: “Владимір – Красное Солнышко”.

 

 

В первые годы жизни послереволюционной русской эмиграции возникла необходимость в русском национальном празднике, объединяющем эмиграцию в единую Зарубежную Русь. Такой праздник назвали Днем русской культуры, который широко отмечался во всех странах рассеяния. Однако дата этого праздника раздвоилась: левые, либеральные, масонские круги привязали праздник ко дню рождения А.С. Пушкина (26 мая/8 июня). Масонские ложи устраивали в этот день торжественные совместные собрания, в которых участвовали сотни “братьев”. Они были поддержаны парижским митрополитом Евлогием: мол, этот день может объединить всею эмиграцию: и левых, и правых, поскольку великий русский поэт был в молодости масоном, но все же поправел и умер православным.

Правые деятели из Русской Зарубежной Церкви на это вполне обоснованно возражали, как, например, болгарский епископ Дамиан:

«Если ставится вопрос о культуре Великой России в таком широком масштабе, то нельзя суживать празднество в рамки одного поэта; надо ставить дело пошире.

Пушкин… более других писателей наложил печать своего творческого гения на язык русского народа… Пушкин и поныне обходит моря и земли и глаголом жжет сердца людей и чувства добрые лирой пробуждает, за это к его памятнику не зарастает народная тропа, и день рождения его есть действительно праздник народа русского. Но дал ли Пушкин образец жизни индивидуальной, социальной, указал ли пути будущего устроения Великой России?.. Если все внимание сосредоточить на Пушкине, то в программу дня должны войти всякие его произведения – эротического, вакхического, анакреонтического характера, и тогда день культуры примет характер отрицательный… Он не мог примирить противоречий жизни реальной и идеальной… Он видел всю пошлость окружающего общества и старался забыть ее в развлечениях света. И жизнь его, и конец жизни исполнены разочарований, раздвоения душевного, он не мог преодолеть “пошлостей міра”. Здесь нет поучений.

Мы прославляем в лице Пушкина богатство языка русского, красоту стиха, в который вложен дух национальный, он, действительно стихом чувства добрые пробуждал, несмотря на разлад душевный. Но такой же чести заслуживают и Лермонтов, и Достоевский, и все славянофилы и пр. И Пушкин, и все другие – не создатели культуры русской; каждый из них был результат уже создавшейся культуры. Они были глашатаями и носителями культуры, которая вскормила их и воспитала, они содействовали развитию культуры своего народа…

Наша цель – строить жизнь на началах Православия и народности, и мы должны послушать уроки тех, которые никогда не утратят своего авторитета в деле устроения жизни социальной, государственной, на началах самобытных, народных – тех началах, которыми вдохновлялись наши мыслители. Кто нам преподал такие уроки? Такие уроки нам преподал первый устроитель Земли Русской – Владимір Святой. А все остальные великие люди – только отрасль создавшейся культуры. В честь его мы и должны праздновать день культуры. Этот день 15 июля… и без того праздничный для всей России; но мы этот день должны особо отличить в виду предстоящей работы на Родине нашей.

Какие же уроки преподал нам Св. Владимір?

Владимір Св. – это богатырь духа, гений его указал на ненормальность в жизни народа – идолопоклонство (поганство). Быв сам раньше идолопоклонником, а затем став истинным христианином, он вынес борьбу с самим собою, преодолел пошлости міра, которых не преодолел Пушкин; – и вместе с этим указал стадии развития народа на многие столетия вперед; свое изменившееся міровоззрение провел в жизнь личную свою и своего народа. Он представляет собою истинный тип русского человека, сознающего себя грешником, ищущего правды Божией…»